21-е ноября 2008 г. : «Языковая картина мира»

Резюме написала Полина Шатилова

Вводная дискуссия.

Что такое языковая картина мира? Это что-то общее, единое, когда окружающая действительность и представления о мире содержатся, отражаются в языке. В связи с таким определением напрашивается вопрос: Думают ли одинаково все те люди, которые говорят на одном и том же языке? Об этом и пойдет речь ниже.

                                     Неогамбультанство.

Можно ли считать, что язык навязывает нам наши идеи и образ мышления?

George Orwell и лингвистика

Обрабатывает газетные статьи, вырезая из них фамилии и слова, непригодные для существующего политического режима. В своей работе “1984” он утверждает, что существует определенный круг людей, настолько влиятельных, что они могут менять язык, таким образом управлять общественным мышлением. Влиятельная верхушка может добавлять новые слова в язык и устранять старые. “А если из языка изьять то или иное слово”,- рассуждает Smith,-“ то и образ, представление о предмете, выраженное данным словом, также исчезнет из общего сознания .” Так в своем новоязе термин “свободный”  он употребляет только в контексте “туалет свободен”, а остальные значения упомянутого слова изглаживаются из общего сознания.

По его мнению, форма определяет содержание. Содержание без формы не существует. В языке, в котором нет слова “свобода”, нет и представление о свободе. Где нет слова, там нет и понятия.

Viktor Klenperer и лингвистика

По национальности был евреем и значительно пострадал, если б его жена не была, так сказать, “арийской расы”.  Во время войны Кленперер вел дневник, который позже был опубликован. Он написал “Lingua Tertii Imperii”  (“Язык третьего рейха”). В своей работе он наблюдает изменение языка под влиянием господствующего режима. Кленперер считает, то нацистский режим суживает семантическое поле немецкого языка, ограничивая его настолько, что становится невозможным выйти за очерченные рамки в процессе мышления.

Данная работа является еще одним аргументом в пользу того, что форма определяет содержание.

Если семантическое поле немецкого языка в период господства нацистов было настолько ограничено, как же тогда немцы в это же самое время могли увлекаться чтением Гете? В таком случае возникает предположение о том, что немецкий язык, во всем богатстве его семантического разнообразия, все-таки существовал.

Анна Вежбицкая

“Lingua Mentalis”

“The semantics of grammar” 1988

Вежбицкая критикует Хомского и всех тех ученых, которые считают, что синтаксис может рассматриваться отдельно он семантики. По ее мнению, только “плохой лингвист может полагать, что в языке есть исключения. В языке царит порядок и гармония, все элементы языка органично связаны друг с другом. Исключений в языке не бывает. ” Вежбицкая отрицает возможность автономности синтаксиса от семантики, так как семантика находится в синтаксисе. Одному синтаксическому типу построения соответствует одна единица значения.

На примере конструкций английского и русского языка Вежбицкая объясняет свою позицию относительно наличия активного общего менталитета отдельных народов:

Данной схемой Вежбицкая объясняет тот факт, что есть некая общая психология народа, характерная для каждого его представителя и проявляющаяся в его языке.

 Подобно Montesquieu, противопоставляющему человека северного ( homes virils) человеку южному (homes effemines), Вежбицкая сравнивает агиентивность запада с пассивность востока. Дословное прочтение слова, по ее мнению, есть верный путь понять менталитет нации. Культура и язык взаимоотражают друг друга.

Продолжая говорить на тему взаимосвязи мышления и языка в рамках отдельных культур, Вежбицкая выделяет некоторые слова, характерные только для русского языка: судьба, тоска и душа. Утверждая, что именно данные слова непереводимы на другие языки и то, что они отражают общий русский менталитет, Вежбицкая, однако,  не дает каких-либо убедительных аргументов в поддержку своего мнения.

Leo Weisgerber  был “союзником”Анны Вежбицкой в вопросе общего менталитета для каждой культуры. Сопоставляя немецкое слово das Volk с французским le peuple, он отмечает: “ Нужно быть немцем, чтоб понять, что такое “Volk” ”. По его теории, мы зависим от семантических полей языка, навязываемым нашему мышлению.

Подводя итог, можно сказать, что  Вежбицкая и Вайсгербер считают, что языки – это замкнутые системы, непроницаемые друг для друга. Семантика любого языка определяется его формой. Возможно, здесь можно говорить о синтаксическом абсолютном языковом детерменизме.

Но, возникают тогда вопросы: откуда тогда возникла поэзия? Почему, все же, между теми, кто говорит на одном языке, возникают недоразумения и дискусы?

Вопрос, насколько сильно язык влияет на мышление и обуславливает его, по-прежнему, остается открытым. Лингвисты не пришли к единому мнению и, наверно, еще долго будет существовать биполярность касательно данного вопроса.