Centre de recherches en histoire et épistémologie comparée de la linguistique d'Europe centrale et orientale (CRECLECO) / Université de Lausanne // Научно-иссдедовательский центр по истории и сравнительной эпистемологии языкознания центральной и восточной Европы

ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ, или гносеология (от греч. gnosis — знание и logos — учение), часть философии, исследующая вопрос об источниках, природе, элементах, средствах и достоверности познания. Теория познания обычно противопоставляется онтологии, изучающей не процесс познания, а сущность вещей и общие законы бытия. его противопоставление следует, однако, считать условным, поскольку теория познания неразрывно связана с диалектикой, психологией, физиологией, биологией, историей и другими науками о бытии. В ряде идеалистических философских систем, сводящих бытие к мышлению, грань между гносеологией и онтологией стирается и последняя поглощается первой. Предложение нек-рых гносеологов заменить термин «теория познания» термином «теория знания» нельзя признать правильным, поскольку Т. п. изучает не только результат процесса познания — знание, но и самый процесс.

Историч. эволюция гносеологич. мысли (как и философии в целом) в конечном счёте определяется развитием общественных отношений. Т. п. находится в прямой связи с методологией наук каждой эпохи,—методологией, которая вырабатывается под влиянием практических запросов общественной жизни и в зависимости от уровня развития производительных сил. Отражая общее состояние науки в данную эпоху, Т. п., в свою очередь, оказывает обратное воздействие на другие науки, способствуя или препятствуя их дальнейшему развитию.

Т. п., независимо от того, выделялась ли она в самостоятельную часть философии или нет, всегда представляла собой неотъемлемую сторону всякой философской системы. Коренным вопросом всякой Т. п., определяющим характер и направление той философской системы, часть к-рой она составляет, является вопрос об отношении бытия и мышления. В зависимости от решения этого основного вопроса все Т. п. разделяются на два основных направления — материалистическое, признающее первичность материи и независимое от сознания существование внешнего мира, и идеалистическое, утверждающее, что материальный мир определяется и конструируется духом или сознанием.

Основные вопросы Т. п.—о возможности познания мира и его закономерностей, о достоверности наших знаний и о критерии истины — привлекали к себе внимание мыслителей ещё на заре истории философии. Первые древне-греческие философы ионийской школы придерживались наивного реализма и не подвергали сомнению способность человеческих чувств правильно воспринимать внешний мир, но уже элейская школа выдвинула положение о недостоверности чувственных восприятий. Ксенофан и Парменид учили, что показания чувств недостоверны, что они дают нам не истину, а видимость, и что один лишь разум способен познать подлинное бытие, к-рое, вопреки свидетельству чувств,— вечно, едино и неизменно. Одностороннее развитие сенсуализма в противоположность элейскому рационализму (Кратил, Протагор, Антифонт) вело к релятивизму и скептицизму, нашедшим своё выражение в учении древне-греч. софистов, виднейший представитель к-рых—Протагор возвестил: «Человек есть мера всех вещей». Субъективизм и скептицизм софистов, при всей его методологической несостоятельности, сыграл, однако, в истории философии положительную роль, приковав внимание мыслителей древности к проблемам логики и психологии, что содействовало дальнейшему прогрессу Т. п.

Противоположность материалистической и идеалистической Т. п. получила свою классическую форму в борьбе философских учений Демокрита и Платона. В отличие от Парменида, материалист Демокрит видел в чувственном восприятии не искажение истинного бытия, а источник познания и необходимую предпосылку правильного мышления, осуществляемого разумом. Однако сами по себе чувства, по определению Демокрита, являются «тёмным» родом познания, и без взаимодействия с разумом они не могут постигнуть объективно-существующий материальный мир, его законы и составляющие его элементы. Для объяснения механизма познавательного процесса Демокрит выдвинул теорию «истечения», согласно которой представления возникают в результате того, что в органы чувств попадают истекающие и отделяющиеся от внешних вещей их «образы» («идолы»). Наивная по своему содержанию теория эта, однако, содержала в себе здоровое материалистич. зерно, к-рое получило развитие в теории отражения последующих материалистич. учений.

Платон занимал враждебную по отношению к материалистич. учению позицию. Он учил, что источником истинного знания являются не чувства, не ощущения, а размышление, во время к-рого бессмертная душа отрешается от чувственного мира и вспоминает те вечные идеи, к-рые она созерцала до того ещё, как вселилась в смертное человеческое тело. Несмотря на ложный, мистический характер философии Платона в целом, у него нельзя отнять той заслуги, что в своих мастерски написанных философских диалогах он своеобразно продемонстрировал роль логических определений в исследовании истины и подверг психологическому и логическому анализу самый процесс познания, вскрыв ограниченность и необоснованность протагоров-ского релятивизма.

Высшего своего развития в древне-греч. философии Т. п. достигла в учении Аристотеля, к-рый подверг острой и основательной критике учение Платона об идеях и создал новую, многостороннюю, хотя и несвободную от серьёзных противоречий, Т. п., содержащую целый ряд глубоких материалистических и диалектич. положений. Считая основой познания ощущение («тот, кто не ощущает, ничего не знает и ничего не понимает») и не подвергая никакому сомнению объективное существование внешнего мира, Аристотель вместе с тем раскрывает диалектический характер познавательного процесса — переход от ощущения к представлению (воображению) и, далее, к «мыслящему познанию», дающему не мнение, а научное знание и постигающему истину в её последних основаниях. Однако признание взаимной связи отдельных ступеней познания совмещается у Аристотеля с учением о разуме, как абсолютно независимом от чувств источнике знания. Эта непоследовательность Аристотеля, коренящаяся ь его колебаниях между материализмом и идеализмом, была причиной того, что в его Т. п. наряду с гениальными блёстками диалектики встречается «наивная запутанность, беспомощно-жалкая запутанность в диалектике общего и отдельного — понятия и чувственно воспринимаемой реальности отдельного предмета, вещи, явления» (Ленин, Философские тетради, 1938, стр. 332). Большим вкладом в Т. п. была созданная Аристотелем теория формальной логики, оказавшая громадное влияние на философскую мысль последующих  веков.

В средневековой философии учение Аристотеля не только не получило дальнейшего развития, но подверглось упрощению и искажению в целях его приспособления к требованиям и задачам католической церкви. Живой, творческий дух был изгнан из Т. п. Аристотеля, и его логическое учение было превращено в мёртвую догму схоластики. В эпоху Возрождения, когда нарождающийся капитализм вызвал быстрый прогресс техники, механики и математики, наука, осознав свои творческие силы, не могла оставаться «служанкой богословия». Передовые мыслители эпохи (Рамус, Монтэнь, Телезио, Бруно и др.) выступили против господства церковного авторитета, догмы, пустой схоластической формалистики. «Единственным авторитетом должен быть разум и свободное исследование», провозгласил Джордано Бруно. Этот животворный девиз лежал в основе развития научной мысли 16—18 вв. Вместе с общим прогрессом философии и науки, связанным с именами Бруно, Галилея, Бэкона, Декарта, Гоббса, Спинозы, Лейбница, Локка и франц. материалистов 18 в., шло также и развитие гносеологич. учений. И хотя не все из перечисленных философов стояли на материалистич. позициях, однако их философия в целом и Т. п. в частности по-разному отражала и обобщала методологию естественных и математических наук нового времени и содействовала ее развитию и совершенствованию. «Метафизика XVII столетия,—писал Маркс,—еще заключала в себе положительное, земное содержание (вспомним Декарта, Лейбница и др.). Она делала открытия в математике, физике и других точных науках, которые казались связанными с нею» (Маркс и Энгельс, Соч., т.  III, стр.  155).

Первенствующее значение философами 16— 18 вв. придавалось обоснованию нового, антисхоластического научного метода. Родоначальниками такого нового метода, открывшего широкие пути для дальнейшего прогресса теоретич. мысли, явились Бэкон и Декарт. В основу их методологии и Т.п. был положен господствовавший в науке той эпохи принцип анализа, или расчленения сложного на простое и затем обратного восхождения от простого к сложному. При этом материалист Бэкон, признававший достоверность чувственного опыта, образцом истинной науки считал опытную физику, а методом, гарантирующим правильное познание— индукцию. Декарт же, обосновавший рационализм, прообразом науки считал математику и в соответствии с этим основным методом. познания признавал дедукцию, а критерием истины—самоочевидность идеи, или её ясность и отчётливость.

Односторонность большинства философских систем 17 века (Декарт, Спиноза, Лейбниц), придававших преобладающее значение разуму и недооценивавших роли чувственных восприятий в познании, была преодолена франц. материалистами 18 в. На Т. п. франц. материалистов большое влияние оказало учение Локка, основное сочинение к-рого вышло в конце 17 в. «Гоббс,—писал Маркс,—систематизировал Бэкона, но не дал обстоятельного обоснования главному принципу—происхождению знаний и идей из чувственного мира. Этот принцип Бэкона и Гоббса был разработан Локком в его « Опыте о происхождении человеческого рассудка» (Маркс и Энгельс, Соч., т. III, стр. 158).

Франц. материалисты—Ламетри, Гольбах, Гельвеций, Дидро—вслед за Локком отрицали существование врождённых идей, признаваемых Декартом, и основным источником познания считали ощущения, вызываемые действием внешних объектов на органы чувств. Вместе с тем они отвергали учение Локка о рефлективном познании, источником которого, по учению английского философа, является «внутренняя деятельность нашей души». Теория познания французского материализма носит, т. о., более последовательный материалистич. характер, чем философия Локка и др. предшествовавших им философов-материалистов. Однако франц. материализм 18 века страдал тем недостатком, что он не рассматривал познание как активный, действенный процесс, не понимал диалектичное мышления и единства теории и практики.

В противоположность франц. материалистам 18 в., англ. философы Беркли и Юм сделали сенсуализм исходной позицией для своей субъективно-идеалистич. Т. п. Отрывая ощущения от внешнего мира, с одной стороны, и от абстрактно-логического мышления, с другой, Беркли утверждал, что вещь есть не что иное, как совокупность субъективных восприятий, вне и помимо к-рых никакой реальности не существует. «Быть,—говорил Беркли,—значит быть воспринимаемым». Юм, продолжая субъективистскую линию, становится на позиции философского скептицизма, признавая недоказуемым и недостоверным самое существование внешнего мира. Деятельность мышления Юм сводил к анализу и «комбинированию» идей, являющихся по его учению лишь бледными копиями восприятий или впечатлений, порождаемых деятельностью органов чувств. Направленные против материалистич. Т. п. учения Беркли и Юма со всей очевидностью показали, что последовательно проведённый в Т. п. идеализм неизбежно ведёт либо к бесплодному скептицизму, либо к абсурдному солипсизму.

Свое дальнейшее развитие идеалистич. Т.п. получила в немецкой философии конца 18 и начала 19 вв. в учениях Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля. Внутренняя несостоятельность и теоретич. бесплодность берклианства и юмизма побудили Канта искать решение гносеологич. проблемы на иных путях. Для гносеологии Канта характерно, что наряду с пассивной стороной чувственного восприятия, вызываемого действием внешних предметов, он выявляет самодеятельную конструктивную функцию мышления. Чувственность, по Канту, не только подвергается воздействию внешних объектов, но, во взаимодействии с рассудком, сама сообщает опыту пространственно-временную форму и подвергает его синтезу соответственно присущим рассудку формам мышления, категориям. Устанавливая самодеятельность разума, как необходимое условие познания, Кант сделал шаг вперёд по пути от метафизической Т. п. к диалектич. трактовке познания, но при этом он ложно приписывал чувственности и рассудку способность создавать априорные синтетические суждения на основе присущих самому сознанию и независимых от опыта форм и категорий. Противоречивые тенденции наложили печать двойственности и непоследовательности на всё учение Канта, к-рый, с одной стороны, утверждал материалистич. принцип существования внешнего мира, а с другой—сам подрывал этот принцип, доказывая абсолютную непознаваемость внешнего мира, недоступность познанию «вещей в себе». Дуализм бытия и познания, объекта и субъекта неизбежно вёл к агностицизму.                    1

Фихте и Шеллинг полностью упразднили кантовскую «вещь в себе» и перешли от дуализма к идеалистич. монизму, рассматривая природу как продукт деятельности духа, одновременно и порождающего и созерцающего свои объекты. Несмотря на ложность руководящего идеалистического принципа философии Фихте и Шеллинга, эти философы внесли, однако, некоторый вклад в гносеологию, поскольку они, хотя и в извращённой идеалистич. форме, раскрыли диалектич. природу сознания и показали те ступени, через к-рые проходит мышление в своём стремлении достигнуть абсолютного знания. Тем самым была подготовлена почва для диалектики Гегеля, явившейся вершиной развития идеалистич. теории познания.

Гегель глубоко исследовал формы движения мысли и познания, начиная с самых элементарных и простых и кончая высшими и наиболее сложными, показав их всеобщую связь, взаимозависимость и диалектику перехода с одной ступени на другую. Для Гегеля Т. п. совпадает с логикой и историей познания. Однако диалектическая Т. п. Гегеля ложна как в своих выводах, так и в своих исходных положениях. Логические формы для Гегеля—это не формы человеческого мышления, отражающие формы материального бытия, а извека (ещё до «сотворения мира») существующие формы бытия «абсолютной идеи». У Гегеля мышление оторвано от человеческого мозга и материальной практич. деятельности. Тем не менее, в гегелевском абстрактном «движении чистой мысли» в мистифицированной форме нашло своё отражение действительное движение природы и общества. Вот почему классики марксизма-ленинизма, подчёркивая полную противоположность материалистич. диалектики идеалистич. диалектике Гегеля, в то же время указывали, что «Гегель гениально угадал в смене, взаимозависимости всех понятий, в тождестве их противоположностей, в переходах одного понятия в другое, в веч ной смене, движении понятий именно такое отношение вещей, природы» (Ленин, Философские тетради, 1938, стр. 189).

С критикой идеалистич. Т. п. Гегеля выступил материалист Фейербах, к-рый, исходя из положения, что объективно истинным является только то мышление, к-рое основывается на чувственном созерцании, вскрыл родство гегелевского абсолютного идеализма (как и идеализма вообще) с теологией и противопоставил идеалистич. Т. п. учение о первичности объекта и вторичности субъекта в процессе познания. Однако, правильно раскрыв основной методологический порок гегелевской системы, Фейербах остался на позициях созерцательного метафизич. материализма, отверг «рациональное зерно» философии Гегеля—диалектику.

Ограниченность Т. п. Фейербаха была в значительной мере преодолена в учениях великих русских материалистов—Белинского, Герцена, Чернышевского, Добролюбова, поднявшихся над уровнем метафизического, созерцательного материализма. Однако творцы классической русской философии прошлого века, вплотную подойдя к диалектич. материализму, остановились перед историч. материализмом и не дали полного обоснования современной научной Т. п. Общественно-историч. закономерности развития познания не были ими вскрыты. Эта задача была решена основоположниками марксизма.

Философские течения, сложившиеся в буржуазной философии второй половины 19 и начала 20 вв., не способствовали дальнейшему прогрессивному развитию Т.п. Все они пытаются реставрировать и подновить уже отжившие, реакционные течения идеалистич. философии (напр., юмизм и берклианство) или же односторонне развить отдельные реакционные черты или стороны прежних идеалистич. философских систем (Платона,Канта, Фихте, Гегеля и др.). Для новейших идеалистических философских систем характерны их антиисторизм и антидиалектичность. Проблемы познания они трактуют метафизически, обнаруживая полное отсутствие понимания диалектич. взаимосвязи между бытием и сознанием, а также между отдельными психическими функциями и логическими категориями. Они либо изолируют логику, понимаемую при этом крайне формалистически, от психологии и игнорируют познавательную роль чувств (неокантианцы, Гуссерль), либо, наоборот, признают составными элементами знания одни лишь ощущения и сводят весь процесс научного познания к простому описанию явлений (Мах, Авенариус и др.), либо, наконец, отводят первенствующую роль в познании метафизически трактуемой воле (различные формы волюнтаризма, прагматизм). Абстрактность, оторванность от материальной действительности характерны для современных идеалистич. Т. п., к-рые не способны обобщить новейшие достижения науки и опереться на них, а наоборот, либо прямо и открыто выступают против прогресса научного познания, либо же, превратно истолковывая научные данные, стремятся доказать примат религии и мистики перед наукой (Бутру, Бергсон, Джемс и другие) и принижают научное, логическое познание. В этой философии господствует иррационалистическая и антиинтеллектуалистическая тенденция, «обосновывается» неспособность интеллекта познать подлинную истину и наиболее совершенным орудием познания объявляется интуиция, понимаемая как мистическая способность непосредственного познания без содействия рационального мышления и даже вопреки ему.

В целом современная идеалистич. философия не только не обогатила Т.п. новым содержанием, а наоборот содействовала деградации гносеологич. мысли. 

Исторический прогресс гносеологич. мысли, начиная с середины прошлого века, осуществлялся в философии диалектич. материализма, явившейся теоретич. выражением мировоззрения нового общественного класса, выступившего на авансцену истории,—революционного пролетариата. Т. п. марксистской философии стоит на твёрдом научном фундаменте материализма и позволяет правильно понять и объяснить законы нашего мышления и движущие силы историч. развития познания. Т. п. диалектич. материализма высоко поднимается над всеми предшествовавшими ей и современными гносеологич. учениями, будучи обобщением всей общественно-исто-рич. практики человечества и итогом всей истории науки и философии.

Душой марксистской Т.п. является диалектика. Революционная материалистич. диалектика и естьТ. п. марксизма. Марксистская диалектика, в противоположность гегелевской, не отрывает идей от материального мира и не отождествляет бытия с мышлением, а трактует познание как отражение в человеческом сознании объективной диалектики внешнего мира—природы и общества, существующих вне сознания и независимо от него (см. Теория отражения). Т. п. диалектич. материализма продолжает материалистич. линию в философии, но, в отличие от франц. материалистов и Фейербаха, она рассматривает познание не как пассивный созерцательный акт, а как активное отражение и раскрытие свойств, связей, отношений и закономерностей внешнего мира, достигаемое на основе единства теории и практики. Познание— нэ простой непосредственный акт, а сложный процесс, в к-ром принимает участие весь комплекс взаимосвязанных между собою психических функций общественного человека— чувства, память, воображение, воля, логическое мышление. Исходным пунктом познания являются возникающие в человеческой практике ощущения, а его высшей ступенью — логическое мышление, к-рое, оперируя понятиями и категориями, создаёт высшие научные обобщения и открывает проверяемые и удостоверяемые в общественной практике законы, отражающие природу «глубже, вернее, полнее» (Ленин), чем чувственные восприятия. Утверждая действенный, творческий характер познания, Т. п. диалектич. материализма не понимает, однако, эту действенность в том смысле, что наш рассудок приписывает природе свои собственные законы и навязывает ей существующие независимо от опыта формы и категории. В полном согласии с данными науки Т. п. диалектич. мате­риализма доказывает, что деятельность наших чувств и рассудка раскрывает и отыскивает свойства и отношения, присущие са мой природе. Законы субъективной диалектики являются отражением законов объективной диалектики самих вещей. Стало быть, познание законов нашей познавательной деятельности не может быть оторвано от изучения законов природы.

Первостепенное значение для Т. п. диа-лектич. материализма имеют законы общественного развития, без к-рых нельзя правильно понять историю умственного прогресса. Изменение средств производства и усовершенствование орудий труда оказывает прямое влияние на всю психофизическую организацию человека (с к-рой неразрывно связаны и его познавательные способности), ибо, изменяя природу, человек в то же время изменяет и самого себя. Общественные отношения оказывают на гносеологию как опосредствованное, так и непосредственное влияние. Опосредствованное влияние эти отношения оказывают прежде всего через науку,уро­вень к-рой в конечном счёте определяется степенью развития производительных сил и характером производственных отношений. Непосредственная обусловленность философских воззрений общественно-экономич. отношениями выражается в том, что философия (как и всякая идеология), рождаясь в усло­виях определённой социальной среды, неизбежно отражает классовые интересы данного общества. Гносеология, дающая теоретико-познавательное обоснование философских систем, имеет классовый, партийный характер. Поскольку подлинно научными методами познания может пользоваться только прогрессивная философия, идеологи реакционных классов для обоснования своих философских конструкций вынуждены прибегать к софистическим ухищрениям и защищать научно несостоятельные, реакционные идеи и теории. Т. п. диалектич. материализма не только свободна от недостатков и ограниченности других гпосеологич. учений, но и даёт научное объяснение историч. причин недостатков и пороков этих учений.

Большой интерес для Т. п. диалектич. ма­териализма приобретают те науки, которые определяют субъективные условия воспри­ятия и мышления. К ним относятся в Первую очередь физиология органон чувств, психология и все отрасли знания, изучающие историю умственного развития человека. Ленин в «Философских тетрадях» писал, что история отдельных наук, история умственного развития ребенка, история умственного развития животных, история языка, психология, физиология органов чувств, таким образом вся история познания вообще должна войти в обобщённом виде в Т. п.

Самой серьёзной и трудно разрешимой проблемой для всех существовавших и существующих Т. п. является вопрос о критерии истины. Т. п. диалектич. материализма дала новое и единственно правильное решение этой проблемы. Критерием истины она признает практику. «Вся живая человеческая практика врывается в самоё теорию познания, давая объективный критерий истины» (Ленин, Соч., т. XIII, стр. 156).

Идеалисты нередко бросали материалистам упрёк в том, что они якобы принижают роль мышления. Этот упрёк, в действительности, заслуживают не материалисты, а современ ные эпигоны идеализма, всячески умаляющие и ограничивающие компетенцию научного познания. В противоположность идеалистич. философии, Т. п. диалектич. материализма очень высоко ставит мышление, признавая его безграничную способность познавать самые сокровенные тайны бытия и со всё боль­шей полнотой, глубиной и всесторонностью исследовать свойства, связи и отношения материальных, природных и духовных вещей. Эта отличительная черта марксистской Т. п. с предельной чёткостью сформулирована Сталиным: «В противоположность идеализму, который оспаривает возможность познания мира и его закономерностей, не верит в достоверность наших знаний, не признаёт объективной истины, и считает, что мир полон «вещей в себе», которые не могут быть никогда познаны наукой,—марксистский философский материализм исходит из того, что мир и его закономерности вполне познаваемы, что наши знания о законах природы, проверенные опытом, практикой, являются достоверными знаниями, имеющими значение объективных истин, что нет в мире непознаваемых вещей, а есть только вещи, ещё не познанные, которые будут раскрыты и познаны силами науки и практики» (Сталин, Вопросы ленинизма, 11 изд., стр. 543). Т. п. диалектич. материализма признаёт, таким образом, возможность безграничного познания мира, осуществлявмого усилиями многих поколений. Принцип безграничной познаваемости вещей не проти­воречит тому, что на каждой данной историч. ступени познание постигает только относительную истину. Каждая ступень познания ограничена уровнем науки, историческими условиями жизни общества, которые делают наши знания о природе относительными, т. е. неполными. Но все эти относительные знания входят как необходимый момент в общее движение научного и философского познания по пути ко всеобъемлющему познанию законов природы и общества.

Законы познания, отражая наиболее общие законы природы и общества в их движении, связях, опосредствованиях, взаимопереходах, образуют в своей совокупности систему материалистически-диалектической логики. Диалектико-материалистическая логика не довольствуется изучением формальных отношений категорий й понятий, она. исследует диалектику самих вещей, «логику дела» (как выразился Маркс), и представляет собой высшую форму научной методологии, впервые нашедшую своё обоснование и применение в классич. трудах Маркса и Энгельса. Их гениальным продолжателям —Ленину и Сталину—принадлежит заслуга дальнейшего развития теории материалистич. диалектики в новых социальных условиях И на основе новейших научных открытий и достижений (см. Диалектический материализм).

Теоретические труды и вся практическая общественная деятельность Ленина и Сталина . блестяще демонстрируют великую силу марксистского диалектического метода как орудия познания и преобразования действительности  (см.  также  Теория).

Л. Герман.

-- Большая Советская Энциклопедия, Т.42, 1956. 2 изд.

 [236]
ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ, или гносеология (от греч. γνϖσιϛ — познание и λόγϲϛ — наука), — учение о познании человеком реального мира, о происхождении и развитии познания, о методе и формах, в к-рых оно осуществляется, об основе познания, об истине и критерии её достоверности. Марксистско-ленинская Т. п. есть вместе с тем диалектика и диалектическая логика, единственно научный метод раскрытия с помощью понятий и категорий и на основе общественно-историч. практики закономерностей движения, развития природы, общества и мышления. Диалектика, говорит В. И. Ленин, включает в себя то, что ныне зовут теорией познания,
[237]
гносеологией, к-рая должна рассматривать свой проедмет исторически, изучая и обобщая происхождение и развитие   познания, переход от незнания к познанию (см. Соч., 4 изд., т. 21, стр. 38). Исходным пунктом Т. п. является материалистическое или идеалистическое решение основного или высшего вопроса философии, вопроса об отношении мышления к бытию, сознания к материи. Идеализм  исходит из признания первичности сознания и вторичности материи, её производности от сознания. Материализм, напротив, в соответствии с данными науки и общественно-историч. практики, исходит из того, что мир материален и первичен по отношению к сознанию, к-рое является свойством материи и отражением её. Вопрос об отношении сознания к материи имеет вторую сторону, к-рая включается в уяснении того, может ли человек познать окружающий мир. В противоположность агностицизму, диалектический материализм исходит из того что мир познаваем, что наши ощущения, восприятия, понятия являются копиями, образами предметов и явлений действительности. Критерием истинности результатов познавательной деятельности является общественно-историческая практика людей.

История теории познания. Первые древнегреч. философы 6 в. до н. э., стихийные материалисты милетской школы (Фалес и др.), еще не различали онтологич. и гносеологич. стороны основного вопроса философии и сосредоточивали своё внимание преимущественно на первой из них. Чёткая формулировка материалистич. подхода к познанию была дана Гераклитом: «мудрость, — говорил он, — состоит в том, чтобы говорить истинное и чтобы, прислушиваясь к природе, поступать с ней сообразно». Гераклит сделал также первые шаги по пути разграничения и осмысливания роли разума и органов чувств в процессе познания. Характерен в этом отношении его афоризм: «Плохие свидетели для людей глаза и уши тех, которые имеют грубые психеи». Разграничение рационального и чувственного познания было резко проведено философами элейской школы конец 6 — начало 5 вв. до н. э.; Парменид и др.). Рациональное познание, как познание сущности, элеаты противопоставили чувственным восприятиям, как познанию видимости, и выразили недоверие показаниям органов чувств, считая иллюзорным чувственное многообразие мира (Зенон). Эта характерная для элейской школы трактовка мышления в отрыве от чувственных восприятий была использована Платоном в его идеалистич. теории «воспоминаний», согласно к-рой единственным источником истинного знания являются воспоминания бессмертной души о созерцании ею мира идей еще до вселения в тело человека. Теория «воспоминаний» Платона была направлена против воззрений античных материалистов — Эмпедокла, Демокрита и др. Эмпедокл исходил из того, что подобное познаётся подобным. Человек и внешний мир состоят из одних и тех же элементов; в силу этого возможно познание. Ощущение возникает вследствие того, что отделяющиеся от вещей частицы, или истечения, проникают в поры органов чувств. Эта материалистич. идея адекватного отражения внешнего мира в ощущениях характерна и для Демокрита, считавшего, что связь вещей с органами чувств устанавливается посредством особых «образов»; это — формы природных тел (их копии), к-рые постоянно исходят от предметов и, проникая в человеческий организм, вызывают Деятельность его органов чувств и мышления. Первыми, элементами всего  существующего являются атомы и пустота; они постигаются разумом; чувств для их постижения недостаточно. Заслуга Демокрита заключается и в том, что он (в отличие от элеатов), признавая чувственные восприятия источником всех знаний о реальном мире, указал вместе с тем на противоречие между чувственным и рациональным. Продолжая линию атомистич. материализма Демокрита, Эпикур считал, что понятие — это «накопленное» чувственное восприятие (образы, накопляясь, как бы покрывают друг друга; их индивидуальные черты стираются и остаются лишь те черты, к-рые им общи). Истина, утверждал Эпикур, основана на доверии к органам чувств; признание обманчивости чувств сделало бы невозможным не только познание, но и правильные действия человека. Колебания между материализмом и идеализмом были характерны для Аристотеля. Возражая Платону, он указывал,что тот, кто не ощущает, ничего не знает и ничего не понимает, что многообразие ощущений обусловлено организацией бытия, воздействием различных его свойств на органычувств человека. Но ощущения ограниченны, ибо не дают, по Аристотелю, представления о необходимости, форме и цели; эта ограниченность должна быть преодолена в научном знании, в понятиях. Вопрос о переходе от ощущений к понятиям Аристотель трактовал идеалистически. Он рассматривал понятия как результат действия души и отрывал их от материальной природы. Аристотель первый в истории человеческой мысли дал систематич. разработку науки логики исследовал категории как основные роды бытия и основные формы мышления.

В средние века трактовка вопросов Т. п. в условиях церковного гнёта носила преимущественно схоластический, оторванный от жизни характер. Не­которыми представителями схоластики была высказана мысль о значении опытного знания. Одним из таких схоластиков был англ. философ Р. Бэкон. Существуют, говорил он, четыре помехи познанию истины: преклонение перед ложным авторитетом, укоренившаяся привычка к старому, мнения невежд, гордыня мнимой мудрости. Истинное знание должно основываться на опыте. Однако философия, утверждал Бэкон, должна подчиняться догматам веры. Новые тенденции получили широкое развитие в более поздний период, в воззрениях философов периода Возрождения (вторая половина 15—16 вв.) и буржуазных, особенно английских и французских философов 17 в.

Согласно пантеистич. философии Николая Кузанского, познание вселенной—бога—проходит ряд ступеней, причём без чувственности, воспринимающей единичное, нет и более высоких ступеней познания. Сознание присутствует в ощущениях, а интеллект в рассудке. Ступени познания не устраняют его единства. Познанию природы должно способствовать развитие экспериментальной науки. Решающее значение эксперимента, опыта в познании природы решительно отстаивал великий итальянский учёный и художник Леонардо да Винчи. Выдвижение на первый план математики и механики, борьба против мистич. учений, установление связи теоретич. проблем с запросами практики — таковы основные тенденции передовой научной мысли в эпоху Возрождения. Роль опыта С большой силой подчёркипали также итальянские мыслители Б. Телезио и Г. Галилей. Соглашаясь с тем, что познание начинается с чувственных восприятий и экспериментов, Галилей подчёркивал, что oно продолжается рационально-аналитической их обработкой. Установление причинных связей, указывал Галилей, позволяет
[238]
придти к познанию таких явлений, к-рые из опыта еще неизвестны.

В 17 в. в связи с прогрессивным развитием капиталистических производительных сил назревшие общественные потребности настоятельно требовали разработки нового метода, метода открытия еще не познанных тайн природы, способного реально помочь развитию естествознания. Решение этого вопроса пошло по двум путям: были исследованы метод индукции и метод дедукции. Индуктивный метод был разработан английским философом Ф. Бэконом, к-рый, как отметил К. Маркс, был истинным родоначальником английского материализма и опытных наук новейшего времени. По Бэкону, истинный путь познания в том, чтобы идти не от опыта к опыту, подобно узкому эмпирику, и не от идеи к идее, подобно силлогисту, а от фактов при помощи метода к аксиомам и от аксиом к новым фактам; путь от старого опыта к новому опосредован теорией. Характерный признак бэконовской индукции — анализ, «рассечение» природы на составные элементы, сведение познания целого к познанию его составных частей. Метод рационалистич. дедукции был разработан французским учёным Р. Декартом. Как и для индуктивного метода, для метода Декарта характерны аналитич. тенденции, механицизм, сведение сложного к простому. Однако, в отличие от Бэкона, ориентировавшегося на экспериментальное естествознание, Декарт считал идеалом и образцом математику и полагал, что математич. дедукция должна приобрести значение всеобщей методологии. Декарт высоко оценивал значение опыта, но главным в его рационалистич. методе было утверждение решающей роли разума в процессе познания. По Декарту, инициатива научного исследования принадлежит только разуму и критерий его истинности, к-рый он усматривал в ясности и отчётливости знания, также находится в разуме. Рационализм Декарта был исторически прогрессивен, связан с развитием естествознания. Будучи дуалистом, Декарт выдвинул идеалистич. учение о т. н. «врождённых идеях», т. е. понятиях, якобы от природы свойственных человеческому интеллекту.

Учение о «врождённых идеях» вызвало возражения еще у современников Декарта. Одним из первых его критиков был французский философ-материалист П. Гассенди. С критикой картезианства выступил также английский философ Т. Гоббс. Развёрнутую критику учения Декарта о «врождённых идеях» и учения Г. Лейбница о врождённых принципах дал английский философ Дж. Локк. Основная заслуга Локка — защита и разработка сенсуалистич. Т. п. «Гоббс систематизировал Бэкона, но не дал более детального обоснования его основному принципу — происхождению знаний и идей из мира чувств.— Локк обосновывает принцип Бэкона и Гоббса в своём сочинении о происхождении человеческого разума» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 2, стр. 143—144). Но Локк не был последовательным в проведении .линии материализма. Наряду с внешним опытом он признавал внутренний опыт — деятельность самой души, рефлективное познание; истиной он считал соответствие идеи вещам, существующим вне нас, и наряду с этим согласование представлений друг с другом; т. н. вторичные качества (цвет, вкус и т. д.) он считал субъективными; выше чувственного и рационального познания он ставил интуитив­ное познание. Более последовательно материалистич. положения, направленные против идеалистич. теории «врождённых идей», развивал великий русский учёный М. В. Ломоносов, к-рый отвергал также деление качеств на первичные и вторичные.

Сенсуализм Локка,  признание ощущений источником знаний, явился исходным пунктом для последующего развития противоположных философских направлений. В. И. Ленин указывает: «И Беркли, и Дидро вышли из Локка... Исходя из ощущений, можно идти по линии субъективизма, приводящей к солипсизму („тела суть комплексы или комбинации ощущений"), и можно идти по линии объекте объективизма, приводящей к материализму (ощущения суть образы тел, внешнего мира)» (Соч., 4 изд., т. 14, стр. 113—114). По первой линии пошли английские философы Дж. Беркли, Д. Юм и другие субъективные идеалисты. С точки зрения этих философов, человек не может выйти за пределы ощущений, в опыте не дано объективного содержания, объективной истины не существует. По второй линии пошли франц. материалисты 18 в.: Э. Кондильяк, К. Гельвеций, Д. Дидро и др. С их точки зрения, в ощущениях дана объективная реальность Человек — это музыкальный инструмент, наделённый чувствительностью и памятью; он может повторять арии, к-рые исполнила на его клавишах природа. В этой образной характеристике видны и сильные и слабые стороны Т. п. французских материалистов, её созерцательность (признание лишь пассивного отражения внешнего мира в сознании субъекта, непонимание роли общественно-историч. практики в познании). Этот метафизич. характер материализма 17—18 вв. привёл к тому, что «деятельная сторона, в противоположность материализму, развивалась идеализмом, но только абстрактно, так как идеализм, конечно, не знает действительной, чувственной деятельности как таковой» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф.» Соч., 2 изд., т. 3, стр. 1). Эта «деятельная сторона» была развита в философии Г. Лейбница и особенно в немецкой идеалистич. философии конца 18 — начала 19 вв.

В философии И. Канта активность сознания представлена как наличие в нём доопытных, априорных форм мышления, как внесение сознанием законов в будто бы лишённый закономерностей мир явлений, Метафизически противопоставив явление сущности, Кант пришёл к ложному выводу о принципиальной непознаваемости «вещи в себе». И. Фихте, направив дуалистич. философию Канта по пути субъективного идеализма, представил «Я» как деятельное, активное начало, воссоздающее систему знаний путём собственного развития. Ф. Шеллинг отождествил в самом сознании духа субъект и объект, мышление и природу. Категории, к-рые у Канта упорядочивали опыт, т. е. исполняли функции орудий познания, у Шеллинга приняли на себя функции орудий созидания объектов познания. Г. Гегель процесс история, развития представил как саморазвитие и самопознание абсолютного духа; гегелевский абсолютный дух познаёт не природу, а самого себя. Однако в мистич. оболочке развитого Гегелем понимания процесса познания содержались глубокие диалектич. мысли. Вопрос об истине, её познании и её критерии Гегель поставил на почву историзма. Он понял положительное значение прёодолённых, пройденных ступеней историч. развития мышления как необходимых ступеней, по к-рым знание восходит к истине, я раскрыл значение истории искания истины как доказательства найденной истины. Конспектируя «Науку логики» Гегеля, В. И. Ленин отметил: «Замечательно: к «идее» как совпадению понятия с объектом, к идее, как истине, Гегель подходит через практическую, целесообразную деятельность человека. Вплотную подход к тому, что практикой своей доказывает человек объективную правильность своих идей, понятий, знаний, науки» (Ленин В. И., Философские тетради, 1947, стр. 164). И далее И Ленин пишет: «практика стоит у Гегеля, как звено в анализе процесса познания и именно как переход к объективной («абсолютной», по Гегелю) истине» (там же, стр.183). Гегель подверг серьёзной критике агностицизм Канта. Материалистич. Взгляды на процесс познания были развиты Л. Фейербахом. Отстаивая принципиальную познаваемость мира Фейербах писал, что для человеческого позанания не существует никаких непреодолимых преград и что у человека как раз столько чувств, сколько необходимо для восприятия мира в его целостности. Но действительность, чувственность, гак указал К. Маркс, бралась Фейербахом только в форме объекта, в форме созерцания.

В России агностич. Т. п. Канта подвергли критике Н. И. Лобачевский и другие учёные. Глубокую критику агностицизма и обоснование материалистич. Т п. дали великие русские мыслители, революционные демократы 19 в. В. Г. Белинский писал: «Величайшая слабость ума заключается в недоверчивости к силам ума... Да, ограничен разум человека, но зато безграничен разум человеческий, то-есть разум человечества» (Полное собр. соч., т. 12, 1926, стр. 450). Эту же глубокую мысль об абсолютности не тех или иных определений науки, не отдельных выводов, а движения научного познания, раскрывающего в сумме человеческих знаний бесконечно развивающуюся природу, защищал А. . И. Герцен. Он горячо отстаивал тезис о единстве материалистич. мировоззрения и естествознания, приближаясь в этом к диалектич. материализму. Философия, порвавшая с. естественными науками, указывал он, неминуемо вырождается в идеализм и спиритуализм. В свою очередь естествоиспытатели, не имеющие ясности в коренных философских вопросах и игнорирующие философию, неминуемо скатываются на позиции ползучего эмпиризма и, в конечном счёте,— субъективизма и идеализма. Уделяя большое внимание вопросу о методе, Герцен указывал, что метод имеет свою объективную основу, к-рая коренится в самой природе, что он есть выражение сущности процессов объективной действительности. Н. Г. Чернышевский в своей критике агностицизма Канта стоял, как отметил В. И. Ленин, вполне на уровне Ф. Энгельса, поскольку он упрекал Канта за неумение вывести наше знание из объективного источника. Рассматривая познание как историч. процесс, Чернышевский решительно выступал как против метафизич. абсолютизирования человеческих знаний, против догматизма в науке, так и против взглядов субъективных идеалистов, доводивших признание относительности знаний до отрицания объективной истины, до скептицизма и агностицизма. Чернышевский отстаивал требование конкретности Истины. Д. И. Писарев, отвергая скептицизм идеалистич. философии, утверждал, что в науке полезен только тот «благородный скептицизм», к-рый не позволяет исследователю успокаиваться на неполном или неточном объяснении изучаемых явлений.

С возникновением марксизма буржуазная философская мысль выступает с позиций, враждебных революционному рабочему движению и его научной идеологии. Пытаясь подорвать у рабочего класса веру в возможность революционного преобразования общества, лишить материалистич. понимание истории теоретич. фундамента, буржуазные философы ста ли усиленно пропагандировать идею невозможности познания мира и закономерностей развития общества. Начиная с середины 19 в. в буржуазной философии и социологии широкое распространение получил позитивизм (см.). Родоначальник позитивизма франц. философ О. Конт считал невозможным познание причин явлений, закономерностей процессов. Англ. позитивист Дж. Ст. Милль видел в опыте единственный источник знания, но при этом понимал опыт идеалистически, как совокупность переживаний субъекта. Его соотечественник Г. Спенсер объявил метафизикой всякую попытку выйти за пределы субъективного человеческого опыта. В конце 19— начале 20 вв., в условиях перехода капитализма в стадию империализма и поворота «по всей линии» в сторону реакции, широкое распространение в буржуазной философии получают иррационализм и интуитивизм (А. Бергсон и др.). Махисты, возрождая субъективный идеализм Беркли и продолжая линию позитивизма, рассматривают мир как комплекс ощущений, отрицают существование действительности вне сознания человека. В 20-х гг. 20 в. в т. н. «Венском кружке» философов (М. Шлик, Р. Карнап, Ф. Франк и др.) сложился неопозитивизм. В 30-х гг. эта группа философов обосновалась в США. Сохраняя основные черты позитивизма, неопозитивисты в целях борьбы против материалистич. Т. п. широко используют извращаемую ими математич. логику, искажаемые и идеалистически трактуемые новейшие теории физики, химии, биологии, космологии, психологии, языкознания. Одной из разновидностей неопозитивизма явилась семантическая философия (см.). Представители семантич. философии отрицают реальное значение общих понятий и научных теорий; универсальный «метаязык» способен, по их мнению, устранить все социальные конфликты. В конце 19 — начале 20 вв. в книгах амер. философа У. Джемса были разработаны основные положения прагматизма (см.). Отрицая объективную истину, Джемс считал, что истинно лишь то, что полезно для практич. целей; эта трактовка истины выражала дух капиталистич. предпринимательства и теоретически оправдывала авантюристич. политику амер. империализма. Разновидностью прагматизма является инструментализм, к-рый развивал амер. философ Дж. Дьюи. Уничтожающая критика махизма и прагматизма была дана В. И. Лениным в книге «Материализм и эмпириокритицизм» (1908, изд. 1909).

Теория познания диалектического материализма. Т. п. диалектического материализма создавалась вместе с разработкой научного мировоззрения нового общественного класса — революционного про­летариата, выступившего на историч. арену в середине 19 в. Заслуга классиков марксизма-ленинизма в разработке вопросов Т. п. заключается, прежде всего в том.что они впервые в истории философии показали, что познание представляет собой диалектич. процесс отражения предметов и явлений реального мира, их закономерных связей и отношений на основе общественно-историч. практики человечества. Марксистский диалектический метод неразрывно связан с последовательно научным решением основного вопроса философии. Характеризуя гносеологич. основы своего метода, К. Маркс писал: «Мой диалектический метод не только в корне отличен от гегелевского, но представляет его прямую противоположность. Для Гегеля процесс мышления, который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный субъект, есть демиург (творец, созидатель) действительного, которое представляет лишь его внешнее проявление.
[240]
 У меня же, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней» (Маркс К., Капитал, т. 1, 1955, стр. 19). Диалектич. метод познания, представляющий собой научную теорию, обращенную к практике исследования, изучения и преобразования действительности, предполагает изучение предметов и явлений реального мира в их взаимосвязи, возникновении и развитии, переходящих из одного качественного состояния в другое, внутренних противоречиях, являющихся движущей силой  процесса  развития.

Марксизм-ленинизм учит, что метод познания должен быть диалектическим потому, что диалектика свойственна самой действительности. «Так называемая объективная диалектика царит во всей природе, атак называемая субъективная диалектика, диалектическое мышление, есть только отражение господствующего во всей природе движения путем противоположностей, которые и обусловливают жизнь природы своей постоянной борьбой и своим конечным переходом друг в друга либо в более высокие формы» (Энгельс Ф., Диалектика природы, 1955, стр. 166). Говоря о революционном перевороте, совершённом марксизмом в гносеологии, В. И. Ленин в первую очередь указывает на то, что К. Маркс вводит «критерий практики в основу теории познания материализма» (Соч., 4 изд., т. 14, стр. 125). Введя общественно-историч. практику в Т. п., основоположники марксизма с позиций материализма научно объяснили активность сознания в процессе познания и преобразования действительности, вскрыли диалектику перехода от чувственной к рациональной ступени познания, показали их специфику и неразрывное единство, происхождение и основу развития познания. Включение практики в основу Т. п., создание диалектико-материалистич. Т. п. неразрывно связано с созданием историч. материализма, к-рый впервые в истории человеческой мысли поставил на научную почву изучение общества, объективных закономерностей его развития. К. Маркс и Ф. Энгельс убедительно показали, что люди начинают свою историю не с теоретич. отношения к действительности, а с активного, практич. воздействия на неё. И только на основе практики и для целей практики человек осуществляет познание действительности.

В. И. Ленин в своих трудах «Материализм и эмпириокритицизм», «Философские тетради» и других произведениях уделил огромное внимание разработке вопросов Т. п. диалектического материализма. Подвергнув острой критике Т. п. махизма, В. И. Ленин сделал три важнейших гносеологич. вывода: «1) Существуют вещи независимо от нашего сознания, независимо от нашего ощущения, вне нас... 2) Решительно никакой принципиальной разницы между явлением и вещью в себе нет и быть не может. Различие есть просто между тем, что познано, и тем, чтб еще не познано, а философские измышления насчет особых граней между тем и другим, насчет того, что вещь в себе находится «по ту сторону» явлений (Кант)...,— все это пустой вздор..., выверт, выдумка. 3) В теории познания, как и во всех других областях науки, следует рассуждать диалектически, т. е. не предполагать готовым и неизменным наше познание, а разбирать, каким образом из незнания является знание, каким образом неполное, неточное знание становится более полным и более точным» (Соч., 4 изд.,  т. 14, стр. 90—91).

В. И. Ленин творчески развил дальше положение К. Маркса и Ф. Энгельса об истине и роли практики в познании. Под практикой диалектич. материализм понимает взаимодействие человека с окружающим миром, реальное воздействие человека на тот или иной объект с целью его преобразования для удовлетворения общественных потребностей. Практика охватывает производственную деятельность, направленную на создание материальных благ, борьбу классов (в условиях классово антагонистич. общества), научный эксперимент и другие виды материальной деятельности человека.  Практика — это основа формирования и развития познания на всех его ступенях, источник знания, сфера примененения знаний и критерий истинности результатов процесса познания. Практика выступает как «определитель связи  предмета с тем, что нужно человеку» (Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 32, стр. 72).

Познание внутренне и необходимо связано с реальным  изменением познаваемого объекта, в результате к-рого объект выявляет свои новые свойства и отношения. Знание этих свойств и отношений используется человеком в его целенаправленной практической деятельности. В своём воздействии на предмет люди осознают не только свою власть над предметом, но  и свою зависимость от него, осознают необходимость каждый раз приводить свои мысли о предмете в соответствие с объективными свойствами и связями самого предмета. Т. п. диалектического материализма исходит из признания историчности форм человеческого познания и вытекающей отсюда необходимости изучения мышления в процессе его историч. развития на основе практич. деятельности человека. Она является обобщением истории человеческого мышления, представляющей собой практику познания. В. И. Ленин писал, что Т. п. и диалектика должны сложиться на базе истории познания, истории техники, истории отдельных наук, истории умственного развития ребёнка, животных, истории развития языка плюс психология и физиология органов чувств. Историзм в подходе к исследованию мышления вытекает из самой сути непрерывно развивающегося, прогрессирующего человеческого познания. Исследование происхождения и развития мышления, всех его форм и категорий из материальных условий  производства и на основе практич. деятельности человека, с одной стороны, делает Т. п. диалектического материализма научно доказательной, а с другой — делает критику идеализма убедительной и неопровержимой.

Процесс познания человеком действительности осуществляется в различных формах — эмпирической, или чувственного познания, и рациональной, или логич. мышления. Живое созерцание (ощущения, восприятия и представления) составляет исходную форму познания. «От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике— таков диалектический путь познания истины, познания объективной реальности» (Ленин В. И., Философские тетради,  1947, стр. 146—147).

Ощущение — это отражение в мозгу человека отдельных свойств, сторон предметов и явлении объективного мира, непосредственно воздействующих на наши органы чувств. Органы чувств являются единственными каналами, через к-рые внешний мир оказывается достоянием сознания. Ощущение есть «непосредственная связь сознания с внешним миром, есть превращение энергии внешнего раздражения в факт сознания» (Ленин В. И-. Соч., 4 изд., т. 14, стр 39). Различные виды энергии внешнего раздражения сформировали в ходе эволюции живого организма, взаимодействия со
[241]
средой, в процессе историч. развития человека различные органы чувств, приспособленные для адекватного отражения именно данного вида энергии. Разоблачая агностич.теорию иероглифов (см. Иероглифов теория), согласно к-рой ощущения и восприятия являются символами, знаками предметов и явлений реального мира, В. И. Ленин показал, что ощущения представляют собой копии, снимки свойств предметов, субъективные образы объективного мира; они адекватно отражают движущуюся материю. Характерной чертой чувственного познания является то, что предметы и явления реального мира выступают в сознании как находящиеся непосредственно перед человеком. Каждый орган чувств отражает отдельные свойства, стороны предмета. Предметы же внешнего мира обладают множеством органически между собой связанных свойств. Тесная связь свойств предметов обусловливает связную совместную деятельность различных органов чувств. В процессе познания определённого объекта познавательную деятельность человека вовле­каются различные органы чувств в зависимости от особенностей объекта. Используя показания раз­личных органов чувств, исходя из накопленного опыта человек имеет возможность отражать не только отдельные свойства предмета в виде ощуще­ний но и предметы в целом в форме чувственного восприятия. Восприятие, как и ощущение, есть не­посредственная связь сознания с внешним миром. Но в отличие от ощущений, восприятие является более сложным познавательным процессом.

Восприятие — это целостный образ предмета в оп­ределённой совокупности его свойств, отражение действующих в данный момент на органы чувств человека предметов и явлений материального мира, включающее понимание, осмысливание их на осно­ве предшествующего опыта. Свойства предмета от­ражаются в восприятии как связное целое и вместе с тем как более или менее расчленённые. Восприя­тия — это целостный образ вещи, обособленной в пространстве от других вещей, образ явления как части процесса, более или менее обособленной во времени и пространстве. Пространственная обособ­ленность предмета и его целостность, объективная связь его свойств составляют объективную основу восприятия.

Более обобщёнными образами действительности, более опосредованной формой связи сознания с внешним миром являются представления. Пред­ставления — это конкретные образы предметов или явлений, ранее воздействовавших на органы чувств, форма знания, заключающаяся в ассоциации на­глядных образов, отражающих предметы и явления в их связях и отношениях. Представления являются переходной ступенью от чувственного познания к логич. мышлению.

Научное мышление — это сознательно осуществ­ляемая познавательная деятельность человека, к-рая «включается в опосредованном и обобщённом отра­жении существенно-общих свойств и отношений пред­метов и явлений действительности в их внутренних противоречиях и развитии. В своём происхождении и ясторич. развитии мышление неразрывно и необходимо связано с языком, на основе к-рого оно возникает, осуществляется и с его же помощью выражается. Мышление является закономерным продуктом длительного историч. развития общественной практики, в процессе к-рой человек, активно преобразовывая внешний мир, совершенствовал и своё мышление. Целенаправленно воздействуя на предметы вешнего мира, включая их в новые связи и взаимо отношения, в к-рых предметы выявляют свои ранее неизвестные свойства, человек вместе с тем включает эти предметы в новые отношения и с са­мим собой, раскрывая т. о. для себя реальный мир во всём богатстве его проявлений, духовно обога­щая   себя,   развивая   своё мышление.

Переход от живого созерцания к абстрактному мышлению является диалектич. переходом, скачком от знания о единичном к обобщённому знанию о суще­ственном, закономерном, от наглядных форм отраже­ния к таким формам отражения, к-рые лишены «вещества чувственности», наглядности. То, что отражается в мышлении, значительно глубже того, что отражается в ощущениях и восприятиях. Мыш­ление опосредованным путём проилкает в сущность явлений, недоступную чувственному познанию. Опо­средованный характер мышления заключается в том, что человек через доступные органам чувств связи и отношения предметов проиякает в их скрытые про­цессы, связи и отношении. Напр., учёный, изучаю­щий высшую нервную деятельность животных и человека, не можит нзпосредственцо воспринимать ни зргцизм, ни осязанием, ни с помощью других ощущений те закономерности, к-рым подчинена ра­бота мозга, и он судит о них на основании чувственно воспринимаемых явлений — различного рода реак­ций организма ла воздействия раздражителей. Объективной основой опосредованного характера процесса логич. познания является цаличие реаль­ных связей в самой действительности между сущно­стью и явлением, явлением и видимостью, внешним и внутренним и т. д.; в силу этого через познание явлений человек идёт к познанию сущности, сквозь внешнее проиикает вглубь. Опосредованный харак­тер мышления состоит, далее, в том, что человек познаёт действительность не только в результате свозго личного опыта, но и косвенным путём, усваи­вая знания других людей, овладевая исторически накопленным опытом, знаниями всего человечества. Опосредованный характер мышледия заключается также и в том, что человек может чисто теоретич. путём приходить к открытию научных истин на осно­ве уже известных, проверенных практикой положе­ний науки.

Будучи качественно различными формами отра­жения действительности, чувственное и логич. по­знание находится в неразрывном единстве. Между восприятием и мышлением нельзя установить абсо­лютной грани, поскольку не существует такой грани в объекте познания (между явлениями и сущностью, менаду внешними и внутренними связями вещей). Сознание нельзя искусственно рассекать на части, из к-рых одна будто бы целиком лишена мысли, а дру­гая представляет собой чистое теоретизирование, оторванное от чувственности. Мысль имеется во всяком человеческом восприятии. Объективной основой единства чувственного и рационального познания является реальное единство внешних и внутренних сторон бытия, явления и сущности, формы и содержания и т. п. Через свою непосредственную связь с чувственными формами познания мышление опосредованно связано с реальным миром. Чувственная и рациональная ступени познания составляют такое единство, к-рое заключает в себе внутреннее проти­воречие. Объективной основой диалектич. противоречия между чувственной и рациональной ступенями познания является противоречие в самом объекте познания между формой и содержанием, сущностью и явлением, законом и конкретными формами его проявления в единичных предметах, между необхо­димым и случайным и т. п.
[242]
Закономерный процесс перехода от живого созер­цания к абстрактному мышлению в общем и целом воспроизводит закономерный путь история, разви­тия познания человеком действительности. С че­го начинается историч. ход развития познания, с того же начинается и логич. процесс познания. Как показывает история развития сознания, позна­ние начинается с чувственного восприятия, с непо­средственной связи человека с материальным миром, и только на сравнительно позднем этапе своего раз­вития, на основе развития общественно-трудовой деятельности познание достигает уровня абстракт­ного научного мышления. Таково же начало и логич. процесса познания.

Специфика мышления как высшей формы познавательной деятельности выявляется в основных его операциях: сравнении, анализе, обобщении, абстракции и конкретизации. В элементарной, неразвитой форме эти операции совершаются человеком еще на чувственной ступени познания; своей высшей формы они достигают на ступени логич. мышления. Познание вещей начинается с их изменения, сравнения, сопоставления, восприятия тождества и различия предметов по их цвету, форме, объёму и т. п. Путём срав­нения мы осознаём качественную и количественную определённость предмета, отличающую его от других предметов. Анализ — это мысленное расчленение объекта и выявление составляющих его элементов, свойств, сторон, связей. Синтез — это мысленное объединение в единое целое расчленяемых анали­зом элементов. Мысленному анализу и синтезу исторически предшествует фактический, вещественный анализ, т. е. физич. расчленение, а также физич. составление реальных вещей. Синтез даёт возможность объединять в их единстве существенные стороны объекта. Анализируя и синтезируя, мысль движется от незнания к знанию, от расплывчатого, общего впечатления, где предмет и явление даны б. или м. хаотично, к более точному осознанию классов одно­родных предметов, к выработке научных понятий. Анализ и синтез — это самые универсальные фор­мы мыслительной деятельности, имеющие свою объективную основу в структурности всех форм движущейся материи, в таких происходящих в ней процессах, как отталкивание и притяжение, ассоциация и диссоциация, ассимиляция и диссимиля­ция, разрушение и созидание. Цельное и раздельное не создаются мышлением, а лишь отражаются в нём.

Движение мысли от познания единичного к по­знанию особенного и через особенное к позна­нию всеобщего составляет обобщение, т. е. дальнейшее углубление знания. «...Уже самое простое обобщение, первое и простейшее образование понятий (суждений, заключений etc.) означает по­знание человеком все более и более глубокой объективной связи мира» (Ленин В. И., Философские тетради, 1947, стр. 153). Общее в содержании мысли является отображением общего в самой действитель­ности. Научное мышление совершает процесс обобщения, предварительно выделяя существенно-общие признаки, а не просто сходные, одинаковые. Человек сознательно вычленяет такое общее, к-рое выра­жает специфич. природу объекта и является вполне достаточным, чтобы определить его сущность. Яв­ляясь переходом, движением мысли от единичного через особенное к всеобщему, обобщение осуще­ствляется в форме понятий, суждений и умозаключений.

Одной из важнейших операций мышления является абстрагирование, т. е. мысленное выделение в обособление одного из свойств предмета, одной из его связей с другими предметами. Как результат анализа, абстракция предшествует обобщению, выступая в качестве его необходимого условия, так как, прежде чем совершать операцию обобщения, человек абстрагирует те признаки, по к-рым будет производиться обобщение. Эти признаки мысленно выделяются в предмете из числа других признаков и содержание их закрепляется в соответствующем слове. Благодаря закреплению абстрагированных мыслью свойств в слове человек может оперировать содержанием этих признаков предметов, не воспринимая самих предметов в данный момент. Язык является такой чувственной формой, в к-рую облекается внечувственное содержание мысли. Поднимаясь на уровень абстрактной теоретич. деятельности, мышление отделяется от внешнего созерцания; его объектом оказываются уже не непосредственл воспринимаемые предметы, а их более глубокое отражение, составляющее содержание мыслительной  деятельности человека.

В процессе теоретич. познания человек по преимуществу оперирует не непосредственными образами реальных предметов, а понятиями и категория­ми. Вместе с тем мысль любой степени абстракции включает в себя чувственно-наглядные представления. С помощью отвлечённого мышления человек выходит далеко за пределы того, что он может непосредственно воспринимать с помощью органов чувств. Он может мыслить о предметах и явлениях к-рые не только не воздействуют на его органы чувств в данный момент, но и вообще не могут непосредственно воздействовать на них. Напр., прошлые собы­тия общественной жизни мы познаём косвенным путём, через памятники письменности, предметы материальной культуры и т. п. Правильно отражая в своём мышлении законы объективного мира, человек оказывается в состоянии предвидеть тенденции развития явлений природы и общественной жизни и учи­тывать их будущий ход в своей практич. деятельности.

В процессе познания абстракция составляет не самоцель, а средство восхождения к конкретному, т. е. к такому знанию, к-рое всесторонне выражает существенные свойства и связи предмета и представляет собой единство многообразных определений объекта. Такое восхождение к конкретному позво­ляет выявить специфику именно данного класса предметов в отличие от всех других классов предметов. Конкретное есть сочетание многочисленных определений, единство многообразного; в мышлении оно есть процесс и результат соединения абстрактного, а в самой действительности — исходный пункт со­зерцания и представления. Конкретное фиксируется в сознании в виде взаимосвязанной системы понятии, категорий, в виде закона или научной теории. Вос­хождение мысли от абстрактного к конкретному есть процесс освобождения её от односторонних определений своего объекта и овладения его многогранностью, органическим единством, цельностью. «...Метод восхождения от абстрактного к конкретно­му есть лишь способ, при помощи которого мышление усваивает себе конкретное, воспроизводит его духовно как конкретное» (Маркс К., К критике политической экономии, 1953, стр. 214). Когда мы мысленно рассекаем внутренний мир человека и рассматриваем порознь его волю, чувства, переживания, черты характера и т. п., то, находясь в сфере абстракции, т. е. как бы на островках односторонних определений человека, мы теряем личность как целое. И  только восходя от  абстрактного  к кон-
[243]
Конкретному, мы поднимаемся до всестороннего и целостного понимания личности. Конкретность требует такой всесторонности знания, к-рая заключается в выявлении и фиксации сторон, свойств связей и противоречий, определяющих в своём единстве возникновение, сущность и развитие изучаемого объекта.

Важными принципами познания действительности являются логическое и историческое. Логический способ изучения действительности в основном совпадает с историческим. Логич. способ смотрения, в сущности, является тем же историческим способом, только освобождённым от его исторической формы и от нарушающих его слуйностей. «С чего начинает история, с того же должен начинаться и ход мыслей, и его дальнейшее движение будет представлять собой не что иное, как отражение исторического процесса в абстрактной н теоретически последовательной форме; отражение исправленное, но исправленное соответственно законам которые дает сам действительный исторический процесс, причем каждый момент можно рассматривать в той точке его развития, где процесс достигает полной зрелости и классической формы» (Маркс К., К критике политической экономии, 1953, стр. 236).

Мышление осуществляется в форме понятии, суждений и умозаключений. Эти формы выступают и в качестве средства, с помощью к-рого осуществляется познавательный процесс, и в качестве результата, итога, формы выражения приобретённых знаний.

Понятие — это форма мышления, в к-рой отражаются существенно-общие свойства предметов, их закономерные связи и отношения в виде единого умственного образа. Для понятия, в отличие от форм чувственного познания, характерна такая всеобщность, к-рая заключает в себе всё богатство единичного и особенного. Способ, каким существует понятие и каким объект существует для понятия, есть научное знание предмета со стороны его существенных признаков, связей и отношений с другими предметами, истории его возникновения и развития. В понятии отражаются существенные признаки предмета, т. е. те, без к-рых он перестаёт быть самим собой, теряет свою качественную специфику. Определить эти существенные признаки даёт возможность общественно-историческая практика человека.

Понятие как специфич. форма мышления не существует в сознании вне связи с другими понятиями, категориями. Будучи итогом знания, понятие вместе с тем выступает в качестве отправного начала в процессе мышления, в результате к-рого оно снова становится итогом, но более обогащенным, содержательным. Понятия, категории являются своего рода узловыми пунктами или ступеньками процесса углубления познания. В реальном процессе мышления понятие выступает как составная часть суждения.

Суждение — это одна из основных форм мысли, в к-рой посредством связи и соотношения определённых понятий и представлений утверждается или отрицается что-либо о чём-либо. Как истинность, так и ложность наших суждений в конечном счёте устанавливается общественно-историч. практикой. Непосредственно истинность или ложность суждений может устанавливаться средствами теоретич. мышления, опирающегося на ранее проверенные практикой положения. В форме научных суждений фиксируются все научные законы, в форме системы суждений — все гипотезы, теории, вся система научных знаний. Подобно тому как понятие, являясь результатом яда суждений, выступает в качестве предпосылки ормирования суждения, точно так же суждения, будучи итогом процесса умозаключения, вместе с тем составляют необходимую предпосылку умозаключения. Заключение строится на основе суждений и выводится из них. Диалектика соотношения, движение форм мышления, их взаимопереход представляют собой логич. воспроизведение реальной диалектики соотношения, движения и взаимопереходов предметов и явлений реального мира.

Умозаключение — это логич. процесс опосредованного мышления, процесс рассуждения, в результате к-рого из двух или нескольких суждений выводится новое суждение, к-рое может содержать новое знание о действительности, не заключённое в исходных положениях. В умозаключении познание реального мира осуществляется опосредованно через уже зафиксированное в сознании знание, без непосредственного обращения в каждом акте мысли к опыту, практике. Здесь наиболее полно проявляется относительная самостоятельность мыслительной деятельности человека. Необходимым условием, обеспечивающим истинность умозаключения, является достоверность посылок, из к-рых мы исходим в процессе рассуждения, и соблюдение логич. законов мышления. «Если наши предпосылки верны и если мы правильно применяем к ним законы мышления, то результат должен соответствовать действительности» (Энгельс Ф., Анти-Дюринг, 1953, стр. 317). Умозаключающее мышление имеет в качестве своей необходимой предпосылки исторически выработанные и систематизированные знания, к-рые каждый отдельный индивидуум усваивает в готовом виде. При этом человек не только усваивает содержание накопленных знаний, но и превращает зафиксированные в законах логики способы мышления человечества в нормы и способы своего собственного мышления. Мышление потому подчиняется логич. законам, что сами эти логич. законы подчинены законам реального мира. «Законы логики суть отражения объективного в субъективном сознании человека» (Ленин В. И., Философские тетради, 1947, стр. 158). Процесс мышления через целенаправленную практич. деятельность человека детерминируется объектом, на к-рый оно направлено и законы развития к-рого раскрываются в нём в форме логич. связей мыслей. Поэтому законы реального мира являются вместе с тем и законами мышления, существуя в своём идеальном плане как закономерные отношения элементов мышления. Мысль, являющаяся продуктом процесса мышления, выступает в сознании в качестве отражённой формы существования её объекта, а связь мыслей — в качестве отражённой формы связей предметов. В силу этого логич. строй мышления представляет собой отражённое воспроизведение объективной логики бытия. Когда люди правильно мыслят, они следуют логике предмета своей мысли. Субъективная диалектика мышления есть отражение объективной диалектики самой действительности.

В процессе развития практики и познания реальный строй бытия как объекта мышления формировал из поколения в поколение логич. строй мышления по своему образу и подобию. Если бы логич. строй мышления, последовательность связи мыслей не соответствовали реальному строю бытия, объективной логике связи вещей, не могло бы быть и логики мышления и, следовательно, никакого познания вообще.
[244]
 Основными методами или приёмами исследования, научного мышления являются индукция и дедукция. Диалектич. логика рассматривает индукцию как приём исследования, применяя к-рый человек от познания отдельных фактов (через соотнесение их с уже имеющимися в сознании понятиями и категориями) идёт к обобщениям, к общим положениям. Индукция характеризуется восхождением мысли через чувственно-конкретное от общности одной степени к общности более высокого уровня. Дедуктивный метод, напротив,— это такой приём исследования, к-рый характеризуется тем, что новое знание о к.-л. предмете или группе однородных предметов выводится на основании знания существенных, специфичных признаков класса, к к-рому принадлежат исследуемые предметы, и общего правила, действующего в пределах данного класса предметов. Индукция совершается через дедукцию, т. к. единичный факт может быть понят только через включение его образа в уже сложившуюся систему понятий, а дедукция обогащается через включение всё новых признаков в процессе индукции. Индукция и дедукция — это две стороны единого познавательного процесса. Вне этого единства каждый из этих приёмов теряет свою познавательную ценность. «Индукция и дедукция связаны между собою столь же необходимым образом, как синтез и анализ» (Энгельс Ф., Диалектика природы, 1955, стр. 180).

Познание есть вечное, бесконечное приближение мышления к объекту, процесс всё более глубокого раскрытия истины. Истина — это правильное отражение реального мира в сознании человека. Результаты процесса познания, поскольку они являются адекватиым отражением объективной действительности, существующей независимо от познающего субъекта, всегда имеют объективное содержание и составляют объективную истину. Объективная истина имеет такое содержание, к-рое не зависит ни от отдельного человека, пи от человечества. Признание объективной истины есть основная посылка философского материализма. «Считать наши ощущения образами внэшнего мира — признавать объективную истину — стоять на точке зрения материалистической теории познания,— это одно и то же» (Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 14, стр. 117). Учение об объективной истине, укрепляя уверенность в успехе практической деятельности человека, имеет большое значение не только для развития науки, но и для всей общественной практики человечества.

Человеческие представления, понятия и суждения, фиксирующие объективную истину, не могут отразить её сразу, целиком и полностью. Величайшая заслуга классиков марксизма-ленинизма состоит в том, что они, отвергая метафизический взгляд на познание как на нечто неизменное, показали, что процесс развития познания идёт поступательно, от явлений к сущности, от сущности первого порядка к сущности второго, более глубокого, порядка и т. д.

Познание отдельного индивида ограничено как объективно, так и субъективно: объективно — рамками данной историч. эпохи, субъективно — физической и духовной организацией познающего. Но человеческое мышление может существовать и существует только как мышление людей многих поколений — прошлых, настоящих и будущих, и в этом смысле возможности человеческого познания безграничны.

Абсолютная истина есть такое содержание мысли, к-рое выражает полное, всеобъемлющее знание предмета в данном отношении: или в отношении констатации факта, или в отношении установления законов его существования и развития. Абсолютная истина всегда есть объективная истина, и она не может быть опровергнута последующим развитием науки и общественно-исторической практики. Однако познание абсолютной истины не означает предела познания. Абсолютная истина, так же как  и относительная, есть процесс развития познания, ступень бесконечного углубления знания. Абсолютная истина складывается из сумм относительных истин. Исторически развивающийся процесс неуклонного приближения мышления к абсолютов истине совершается через овладение бесконечным рядом относительных истин. Относительная истина есть, следовательно, момент или необходимая ступень познания абсолютной истины; тем самым относительная истина абсолютна, поскольку она выражает ту или иную сторону, грань абсолютной истины. Относительными истинами являются все те научные выводы, к-рые верно, но не полно отражают действительность и к-рые с течением времени углубляются, уточняются, становятся более полными. Т. п диалектич. материализма не противопоставляет абсолютную и относительную истину, а рассматривает их в их неразрывном единстве. Исходя из признания относительности наших знаний в смысле историч. условности пределов приближения к всеобъемлющему, абсолютному знанию, материалистич. диалектика отвергает взгляд, согласно к-рому все наши знания только относительны. Такой неправильный, антинаучный вывод из относительности человеческих знаний делает релятивизм, к-рый неизбежно приводят к агностицизму и идеализму. Т. п. диалектич. материализма, указывает В. И. Ленин, включает в себя релятивизм как момент, но не сводится к нему, т. е. признаёт относительность наших знаний не в смысле отрицания объективной истины, а в смысле историч. условности пределов приближения наших знаний к абсолютной истине. Рассматривать релятивизм как основу Т. п., непомерно преувеличивать относительность наших знаний недопустимо, т. к., это ведёт к отрицанию какой бы то ни было объективной истины.

Т. п. марксистско-ленинской философии, диалектически рассматривая процесс познания, исходит из признания конкретности истины. Требование конкретности истины означает, что каждый предмет или явление необходимо изучать в тех условиях места и времени, в тех связях с другими явлениями, в к-рых данный предмет существует и развивается. Положения, правильные в одних условиях, недопустимо механически переносить в другие условия; в связи с изменением условий существования предмета изменяется и знание о нём. Учение диалектич. материализма об относительной и абсолютной истине и о конкретности истины имеет важное значение для развития науки и общественно-историч. практики.

Критерием истинности человеческих знаний, доказательством того, что сознание людей верно отражает объективную реальность, является исторически развивающаяся общественная практика. Только те понятия, суждения и выводы, к-рые (непосредственно или опосредованно) получили подтверждение на практике, представляют собой достоверные, объективно истинные знания. «Господство над природой, проявляющее себя в практике человечества, есть результат объективно-верного отражения в голове человека явлений и процессов природы, есть доказательство того, что это отраже-
[245]
ние (в пределах того, что показывает нам практика) есть объективная, абсолютная,  вечная истина» (Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 14, стр. 177). Практика в конечном счёте является единственно достоверным критерием истинности результатов познания; в каждом отдельном случае человек не всегда обращается к практике, опираясь на теоретические положения, ранее подтверждённые ею.

Утверждая, что практика является решающим критерием истины, Т. п. диалектич. материализма, однако, не считает, что практика представляет собой абсолютный критерий. Во-первых, критерий практики по самой сути дела не может всегда и во всех случаях подтвердить или опровергнуть полностью то или иное человеческое представление, понятие. «Этот критерий тоже настолько «неопределен»,чтобы не позволять знаниям человека превратиться в «абсолют», и в то же время настолько определенен, чтобы вести беспощадную борьбу со всеми разновидностями идеализма и агностицизма» (Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 14, стр. 130). Во-вторых сама практика постоянно развивается, и на каждом данном уровне своего развития она носит исторически ограниченный характер.

Марксистско-ленинское учение о познаваемости реального мира и его закономерностей является одним из важнейших принципов мировоззрения Коммунистической партии. Из того, что мир познаваем следует, что общественная жизнь также познаваема, а данные науки об объективных законах общественного развития являются достоверными знаниями. В противоположность идеологам реакционных классов, отрицающим закономерности общественного развития и отвергающим возможность познания и предвидения дальнейшего развития общества, Т. п. диалектич. материализма учит, что наука об обществе может быть такой же точной наукой, как и естествознание. Коммунистическая партия строит всю свою практич. деятельность на основе марксистско-ленинской науки, на основе историч. материализма, к-рый даёт истинное знание объектив­ных законов развития общества.

Лит.: Маркс К., К критике гегелевской философии права, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 1, 2 изд., М., 1955; его же, Экономическо-философские рукописи 1844 года, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Из ранних произведений, М., 1956; Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, Соч., т. 3, 2 изд., М., 1955; Маркс К., Капитал, т. 1—3, М., 1955; его же, К критике политической экономии, М., 1953; его же, Тезисы о Фейербахе, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 3, 2 изд., М., 1955; Энгельс Ф., Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, М., 1953; его же, Анти-Дюринг, М., 1953; его же, Диалектика природы, М., 1953; Ленин В. И., Соч , т. 14 («Материализм и эмпириокритицизм»), т. 32 («Еще раз о профсоюзах, о текущем моменте и об ошибках Троцкого и Бухарина»); его же, Философские тетради, М., 1947; Мао Цзэ-дун, Относительно практики. О связи познают и практики — связи знания и действия, в его кн.: Избранные произведения, т. 1, М., 1952; Корнфорт М., Наука против идеализма, пер. с англ., М., 1948; его же, В защиту философии. Против позитивизма и прагматизма, пер. с англ., М., 1951; Павлов Т., Теория отражения, М., 1949; Шафф А., Некоторые проблемы марксистско-ленинской теории истины, пер. с польск., М., 1953; Ломоносов М. В., Избранные философские произведения, М., 1950; Радищев А. Н., Избранные философские и общественно-политические произведения, М., 1952; Белинский В. Г., Избранные философские сочинения, М., 1952; Герцен А. И., Избранные философские произведения, т. 1—2, М., 1948; Чернышевский Н. г., Избранные философские сочинения, т. 1—3, М., 1950—51; Сеченов И. М., Избранные философские и психологические произведения, М., 1947; Павлов И. П., Полное собрание сочинений, т. 1—6, 2изд., М.—Л., 1951—52; Аристотель, Метафизика, пер. [с греч.], М.—Л.,1934;  его же, Категории, пер. [с греч.], М., 1939; его же, Трактат о душе, М., 1937; Николай Кузанский, Избранные философские сочинения, пер. с латин., М., 1937; Галилей Г., Диалог о двух главнейших системах мига, птоломеевой и коперниковой, М., 1948; Спиноза Б, Этика..., [ч.] 1—5, М.—Л., 1933; Декарт Р., Избранные произведения, пер. с франц. и латин., [М.], 1950; Бэкон Фр., Новый Органон, пер. [с англ.]. [М.], 1938; Локк Д., Опыт о человеческом разуме, М., 189й; Лейбниц Г., Новые опыты о человеческом разуме, пер. с нем., М.—Л., 1936; Дидро Д., Избранные философские произведения, М., 1941; Кондильяк Э., Трактат об ощущениях, М., 1935; Кант И., Критика чистого разума, пер. с нем., 2 изд., П., 1915; Гегель Г. В. Ф Наука логики. Соч., пер. [с нем.], т. 5—6, М., 1937—39; его же, Лекции по истории философии, кн. 1—3, Соч., т. 9—11, М.—Л., 1932—35; Фейербах Л., Основы философии будущего, пер. с нем., 2 изд., М., 1937.

-- Большая Советская Энциклопедия, Т25, 1976. 3 изд.

ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ, гносеология, эпистемология, раздел философии, в к-ром изучаются проблемы природы познания и его возможностей, отношения знания к реальности исследуются всеобщие предпосылки познания, выявляются условия его достоверности и истинности. В отличие от психологии, физиологии высшей нервной деятельности и др. наук, Т. п. как фи-лос. дисциплина анализирует не индивидуальные, функционирующие в психике механизмы, позволяющие тому или иному субъекту прийти к определённому познават. результату, а всеобщие основания, дающие возможность рассматривать этот результат как знание, выражающее реальное, истинное положение вещей. Два осн. направления в Т. п.— материализм и идеализм.

История Т. п. В античности центральной в Т. п. выступала проблема отношения знания и мнения, истины и заблуждения. При этом знание понималось в единстве с его предметом: для идеалиста Платона предметом познания является мир идей, для др.-греч. материалистов — природа. Антич. философия исходила из того, что знание есть своеобразная копия предмета; эта предпосылка принималась как нечто совершенно естественное и даже особенно не обсуждалась. Гл. интерес дискуссии состоял в выяснении того процесса, посредством к-рого предмет переводится в состояние знания. Тезис о единстве знания и предмета специфически сочетался с непониманием активности субъекта в процессе познания: истинный объект может быть только «дан» познающему; все продукты его творчества, его субъективной познават. деятельности — лишь неистинное мнение.

Крупный шаг в развитии Т. п. был сделан европ. философией 17—18 вв., главными для к-рой стали проблемы связи вн. и внеш. мира, внеш. и внутр. опыта. Т. п. выступала не только как анализ филос.-метафизич. знания, но и как критич. исследование науч. знания. В этот период проблематика Т. п. занимала центр, место в философии, будучи исходной при построении филос. систем (а иногда и совпадая с этими системами). Ставилась задача отыскания абсолютно достоверного знания, крое было бы исходным пунктом и вместе с тем предельным основанием всей остальной совокупности знаний, позволяющим дать оценку этих знаний по степени их истинности.

Выбор разных путей решения этой задачи обусловил появление рационализма и эмпиризма. Ориентация на механико-математич. естествознание того времени, попытка применить методы науки непосредственно к решению филос. вопросов определяли понимание рационализмом врождённых идей (из к-рых якобы и может быть выведено всё остальное знание) по аналогии с геометрич. аксиомами. Эмпиризм пришёл к уподоблению данных чувственности  (как элементарных единиц знания) своеобразным «атомам», взаимодействие к-рых порождает все остальные познават. образования. Взаимоотношение чувственности и разума, эмпирического и рационального исследовалось Т. п. не только как проблема происхождения знания, а прежде всего как проблема логич. обоснования системы знания. В этой связи философия 17—18 вв. анализировала проблемы взаимоотношения субъекта и материальной субстанции, «я» и внеш. мира (и производные от них проблемы внеш. и внутр. опыта, первичных и вторичных качеств), возникшие как следствие осуществлённого Р. Декартом выделения субъекта (субъективного) как чего-то резко отличного от материальной субстанции и логически противоположного ей. Материалистич. эмпиризм, выступая против превращения идеалистами-рационалистами мышления в самостоят, субстанцию, в «рациональную вещь», остро критиковал декартовское учение о врождённых идеях. Признавая сам факт существования «я» как феномена психич. жизни, непосредственно переживаемого познающим субъектом, эмпиризм безуспешно пытался объяснить происхождение и функционирование внутр. опыта — проблему, неразрешимую в рамках метафизич. формы материализма того времени. Слабости метафизич. материализма были использованы субъективным идеализмом (Дж. Беркли, Д. Юм), к-рый спекулировал прежде всего на проблематике Т. п.

В немецкой классич. философии проблемы Т. п. связывались с исследованием историч. развития форм практич. и познават. деятельности. В филос. системе И. Канта впервые предпринимается попытка построить такую Т. п., к-рая была бы совершенно независима от всяких допущений о реальности — как онтологических, так и психологических. Кант постулировал зависимость реальности от самого познания: объект и субъект познания существуют лишь как форма протекания познават. деятельности. По Канту, предметность, объективация содержаний знания — форма деятельности субъекта (к-рый не существует вне познаваемых им предметов); с др. стороны, объект существует, согласно Канту, как таковой лишь в формах деятельности субъекта. «Вещь в себе», т. е. реальность, существующая вне всякого отношения к познающему субъекту, даётся последнему лишь в формах объектов, являющихся по существу продуктами собств. творчества субъекта. Установка Канта на создание «чистой» Т. п., независимой от онтологич. предпосылок, была реализована им лишь частично. Доведение до конца «чистого гносеологизма» принадлежит уже неокантианству, отвергнувшему не только «вещь в себе», но и самого субъекта,  осуществляющего познание.

После Канта немецкая классич. философия стремилась преодолеть разрыв гносеологич. и онтологич. проблематики. Наиболее полно в домарксистской философии эта задача решалась Г. Гегелем. Утверждая диалектич. взаимозависимость субъекта и объекта, Гегель показал несостоятельность их метафизич. противопоставления. По Гегелю, субъект и объект по существу тождественны друг другу, т. к. в основе действительности лежит саморазвитие абс. духа, к-рый является абс. субъектом, имеющим в качестве объекта самого себя. От сюда проистекает принцип совпадения диалектики, логики и Т. п., сформулированный Гегелем на объективно-идеалистич. основе.

Анализ проблем Т. п. в бурж. философии 20 в. характеризуется след. особенностями. Впервые в истории Т. п. идеа-листич. эмпиризм (махизм, неореализм) сочетается с онтологизмом, т. е. с определёнными допущениями о реальности и её свойствах. Фундаментальное для эмпиризма понятие элементарных данных чувственности истолковывается как относящееся не к субъективным психич. переживаниям субъекта, а к нек-рым объективно (т. е. независимо от индивидуального сознания) существующим чувств, сущностям («нейтральные» эле­менты мира Э. Маха, «чувственные данные» неореалистов, «сенсибилии» Б. Рассела и т. д.). Т. п. такого типа сочетают в себе черты как субъективного, так и объективного идеализма. Др. особенность совр. зап. философии состоит в появлении направлений (логический позитивизм, неопозитивизм, аналитическая философия), к-рые отрицают осмысленность Т. п. (как и всей классич. философии). С точки зрения логич. позитивизма, идеалом осмысленности является науч. знание; все предложения науки можно разделить либо на синтетические (высказывания эмпирич. наук), либо на аналитические (истины логики, математики); классич. филос. проблемы не имеют смысла, ибо предполагаемые этими проблемами возможные ответы не могут быть отнесены ни к эмпирически-синтетическим, ни к аналитич. высказываниям. Проблемы Т. п. (отношение субъекта к объекту, природа реальности и др.) носят, согласно логич. позитивизму, характер типичных псевдопроблем. Экзистенциализм, в противоположность неопозитивизму, критикует Т. п. (и всю классич. филос. «метафизику») за близость к правилам, к-рые приняты для формулирования вопросов в науке или в обыденном языке.

Т. п. марксистско-ленинской философии. Отвергая все формы гносеологич. идеализма, марксистско-ленинская Т. п. исходит из последовательно материалистич. решения основного вопроса философии, т. е. рассматривает познаваемый материальный мир, объективную реальность как существующую вне и независимо от сознания. Из принципиального тезиса о материальной обусловленности познания следует, что процесс познания осуществляется не неким оторванным от человека «чистым» сознанием или самосознанием, а реальным человеком посредством его сознания. Диалектический материализм исходит из положения о том, что мир познаваем, и решительно отвергает утверждение о его непознаваемости, т. е. агностицизм.

Будучи последовательно материалистической, марксистско-ленинская Т. п. не есть, однако, простое продолжение сложившейся в домарксистской философии материалистич. линии в решении проблем гносеологии (см. Материализм). В системе философии марксизма-ленинизма Т. п. существенно преобразуется и по структуре, и по содержанию своих проблем, и по характеру связи как с др. разделами филос. и социальной теории, так и с проблемами реальной жизни.

Осн. особенность диалектико-материа-листич. Т. п. определяется тем, что её развитие осуществляется на основе материалистически истолковываемого тезиса о единстве диалектики, логики и Т. п. (см. Диалектическая логика). «Диалектика и есть теория познания (Гегеля и) марксизма...» (Ленин В. И., Поли. собр. соч., 5 изд., т. 29, с. 321). Это означает, что в системе марксистско-ленинской философии не существует ни «чистой онтологии», ни «чистой гносеологии»: во всякой крупной филос. проблеме диалектич. материализм рассматривает онтологич. и гносеологич. аспекты в их единстве. Примеры такого принципиально нового подхода даёт работа Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», в к-рой содержится теоретико-познават. истолкование ряда категорий, являющихся, с точки зрения метафизич. философии, «чисто онтологическими», — материи, движения, пространства и времени, причинности и др. Вместе с тем при решении любой проблемы Т. п. марксизм-ленинизм исходит из определённых представлений о структуре объективной реальности, о месте познават. процесса в системе действительности.

Диалектич. материализм не только снимает противопоставление Т. п. и онтологии, но кладёт конец характерному для немарксистской философии отрыву проблем Т. п. от проблем социального бытия. Сущность и природа познания носят социальный характер и, следовательно, не могут быть поняты в изоляции от предметно-практич. деятельности, к-рая есть подлинная сущность человека. Поэтому субъект познания произволен от субъекта практики; познающий субъект — это не изолированный от др. людей индивид (т. н. «гносеологич. робинзон» метафизич. философии), а человек, включённый в социальную жизнь, использующий общественно выработанные формы познават. деятельности — как материальные (орудия труда, инструменты, приборы и т. д.), так и идеальные (язык, категории логики и т. п.).

Исходные знания о мире даны человеку в чувств, познании — ощущениях, восприятиях, представлениях. Марксистская Т. п. противостоит идеалистическому и метафизически истолкованному сенсуализму; она подчёркивает несводимость рационального познания (мышления, понятия) к простому суммированию или механич. преобразованию данных органов чувств. Результаты мыслит, деятельности не только дают новое знание, непосредственно не содержащееся в данных чувственности, но и активно влияют на структуру и содержание чувств, познания. Поэтому те эмпирич. данные, с к-рыми имеет дело наука, образуются в результате использования теоретич. положений для описания содержания чувств, опыта и предполагают ряд теоретич. идеализации. Наряду с этим чувств, опыт, выступающий в качестве исходной основы познават. процесса, понимается не как пассивное запечатление воздействия предметов внеш. мира, а как момент активной практич., чувственно-предметной деятельности.

Теоретич. мышление руководствуется при воспроизведении объекта познания методом восхождения от абстрактного к конкретному, с к-рым неразрывно связаны принципы единства логического и исторического, анализа и синтеза (см. Метод, Методология). Формами отражения объективной действительности в познании являются категории и законы материалистич. диалектики, выступающие также и как методология, принципы научно-теоретич. деятельности. Общая схема процесса познания выражена в положении Ленина: «От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практи-ке»  (там же, с. 152—53).

Характер и уровень развития материальной практики, т. е. деятельности по преобразованию природной и социальной реальности, определяет и горизонт познания для любых конкретных условий истории. В классово-антагонистич. обществе характер практики того или иного класса существенно определяет возможности объективно-истинного познания для его представителей. Революц. преобразование общества, осуществляемое рабочим классом, не только обеспечивает всемирно-историч. прогресс человечества, но и непосредственно служит прогрессу познания.

Познават. процесс рассматривается в марксистско-ленинской Т. п. не только и не столько в той форме, в какой он осуществляется в голове индивида, сколько в форме социально-историч. процесса развития знания. Т. п., подчёркивал Ленин, «...должна рассматривать свой предмет... исторически, изучая и обобщая происхождение и развитие познания, переход от н е знания к познанию» (там же, т. 26, с. 55). Познание мира отдельным человеком опосредовано всемирно-историч. процессом развития знания. Для домарксистской и немарксистской Т. п. характерно сведение проблемы обоснования знания к поиску некоей абсолютно неизменной, внеисторич. предельной основы всякого знания, позволяющей осуществлять внеисторич. оценку продуктов познават. деятельности. Марксистско-ленинская Т. п., последовательно проводя диалектико-мате-риалистич. принцип историзма в анализе знания, подчёркивает конкретно-историч. характер оснований знания, изменение логич. структуры систем знания (и прежде всего науч. теорий) в процессе развития человеческого познания, к-рое происходит в определённой связи с изменением социальных и культурных институтов. Вместе с тем диалектич. материализм решительно выступает против какого бы то ни было гносеологич. релятивизма, развивая учение о диалектике абс. и относит, истины и подчёркивая наличие в человеческих знаниях объективной истины, т. е. такого содержания, к-рое не зависит ни от человека, ни от человечества. Этапы познания — это ступени на пути всё более точного и все­стороннего воспроизведения в знании объективного положения дел. Обществен -но-историч. практика выступает не только как основа и цель познания, но и как критерий истины.

Краеугольный камень материалистич. Т. п.— принцип отражения. Диалектико-материалистич. теория отражения, основы к-рой заложены К. Марксом и Ф. Энгельсом и разработка к-рой была поднята на новую ступень В. И. Лениным, лежит в фундаменте всей марксистско-ленинской .философии. В системе диалектич. материализма нет абс. совпадения Т. п. и теории отражения. Последняя имеет дело не только с анализом познания и знания, но и с исследованием тех форм отражения,  к-рые су ществуют на допознават. уровне, в частности в неживой природе. Марксистско-ленинская теория отражения существенным образом отличается от теории отражения домарксистского метафизич. материализма, носившей созерцат. характер. Диалектич. материализм показывает, что специфически человеческое отражение осуществляется в неразрывной связи и на основе активной практич. преобразоват. деятельности. Поэтому и сам познават. процесс протекает не в форме пассивного созерцания нек-рых вовне данных объектов, а в виде ряда организованных в систему идеальных действий, операций, формирующих определённые «идеальные объекты», к-рые и служат средствами для познават. освоения, отражения объективного мира. Процесс отражения, т. о., понимается в неразрывной связи с процессом материального и идеального  творчества.

История Т. п. доказывает, что эта область философии в большей степени, чем другие, связана с наукой, выступая в ряде случаев как критич. анализ и истолкование (не всегда, конечно, адекватное) науч. данных. Так, Т. п. Канта в значит, степени есть попытка филос. осмысления ньютоновской механики; логич. позитивизм пытался выдать себя за концепцию, формулирующую познават. процедуры, к-рые характеризуют совр. науку. Однако Т. п. не тождественна некоей метанауке. Она сложилась как сфера филос. знания задолго до появления совр. науки; к тому же не всякое метанауч. исследование носит гносеологич. характер. Как анализ логич. структуры той или иной конкретной науч. теории (напр., метаматематика, металогика и т. д.), так и изучение с помощью аппарата совр. формальной логики связей между элементами языка целых классов науч. теорий (т. н. логич. анализ языка науки, см. Логика науки) сами по себе не являются гносеологич. исследованиями. Теоретико-познават. истолкование науки начинается там, где теоретич. конструкции интерпретируются с точки зрения их соответствия реальности, истинности, возможности приписать статус существования тем или иным используемым в теории абстрактным объектам, возможности оценить как аналитические или синтетические те или иные высказывания данной науч. области. Такое исследование связано с анализом содержания эмпирич. данных, подтверждающих теорию, с точки зрения их обоснованности, наличия в них достоверного и проблематич. знания. Гносеологич. интерпретация конкретных науч. теорий выступает, с одной стороны, как приложение нек-рых общих принципов Т. п. к анализу спец. случаев, с другой — как своеобразная ассимиляция новых науч. результатов для уточнения, а иногда и пересмотра нек-рых общих гносеологич. постулатов. Напр., революция в физике на рубеже 19—20 вв. продемонстрировала полную несостоятельность Т. п. созерцательного, метафизич. материализма; Т. п. махизма и логич. позитивизма пришла в очевидное противоречие с развитием совр. науки. Ленин, проанализировав развитие естествознания в нач. 20 в., творчески разработал осн. принципы диалектико-материалис-тич. Т. п. Гносеологич. ассимиляция новых науч. данных не имеет ничего общего с простым «индуктивным обобще нием»: развитие науки может потребовать новой гносеологич. интерпретации её результатов, к-рая приводит к необходимости обратиться прежде всего к классич. проблематике Т. п.

Во 2-й пол. 20 в. больше, чем когда-либо раньше, стала ясна несостоятельность идеалистич. претензий (наиболее выраженных неокантианцами) на истолкование Т. п. как особой, специальной науч. дисциплины, не имеющей ничего общего с «метафизикой». Т. п. была и остаётся особой сферой филос. знания к-рая в силу этого не может быть оторвана от решения осн. мировоззренч проблем.

Лит.: Маркс К., Экономико-философские рукописи 1844 г., в кн.: Маркс К и Энгельс Ф., Из ранних произведений, М., 1955; его же, Тезисы о Фейербахе Маркс К. и Энгельс Ф., Соч. 2 изд.. т. 3; Энгельс Ф., Анти-Дюринг, там же, т. 20; его же, Диалектика природы, там же; Ленин В. И., Материализм и эмпириокритицизм, Полн., собр соч., 5 изд., т. 18; его же, Философские тетради, там же, т. 29, Платон, Теэтет, Соч., т. 2, М., 1970; Декарт Р.] Рассуждение о методе. Метафизические размышления, в кн.: Избр. произв., М., 1950, Локк Д., Опыт о человеческом разуме, в кн.: Избр. философские произведения, т. 1, М., 1960; Беркли Д., Трактат о началах человеческого знания, СПБ, 1905; Ю м Д., Исследование человеческого разума, Соч. т. 1, М., 1965; Кант И., Критика чистого разума, Соч., т. 3, М., 1964; Гегель Г., Феноменология духа, Соч., т. 4, М., 1959; его же, Наука логики, т. 1 — 3 М., 1970—72; Лекторский В. А. Проблема субъекта и объекта в классической и современной буржуазной философии, М., 1965; Хил л Т. И., Современные теории познания, пер. с англ., М., 1965; Современные проблемы теории познания диалектического материализма, т. 2, М., 1970; Ленинская теория отражения и современная наука, т. 1 — 3, София, 1973; Копнин П. В., Гносеологические и логические основы науки, М., 1974. См. также лит. при ст. Диалектический  материализм.

   В. А. Лекторский.

Retour au sommaire // назад к каталогу