-- Большая Советская Энциклопедия, 1-е изд., т. 41, 1939.

НЕОКАНТИАНСТВО, одно из распространеннейших реакционных направлений буржуазного эпигонского идеализма второй половины 19 в. и начала 20 в. Возникло в Германии после революции 1848 и распространилось затем в других капиталистич. странах как орудие борьбы буржуазии против диалектического и исторического материализма,против марксизма. К концу 19 в .неокантианский идеализм сделался одной из самых «модных» философских теорий буржуазии, а вместе с тем одной из «теоретических основ» 2-го Интернационала. Представителей разнообразных школ и школок Н. объединял сформулированный Либманом лозунг «возврат к Канту», под к-рым понималось возрождение кантовского априоризма и идеализма и к-рый по отношению к историческому Канту являлся «критикой справа», поскольку устранял материалистич. элементы кантовского дуализма. Одним из основоположников Н. был Ланге, рассматривавший чувственный мир как продукт физиологической организации человека и утверждавший, что Н. можно обосновать путем изучения физиологии органов чувств. «Физиологическое» Н. было связано с «физиологическим идеализмом» И. Мюллера (см.), с его попыткой идеалистически истолковать действие органов чувств и отрицать значение ощущений как образов реальности. Ленин указывает, что в то время как материалист Фейербах обрушился на И. Мюллера за его «физиологический идеализм», неокантианские идеалисты пытались опереться на Мюллера в борьбе против материализма: «„Связь" физиологии с философским идеализмом, преимущественно кантианского толка, долгое время потом эксплуатировалась реакционной философией. Ф. А. Ланге козырял физиологией в пользу кантианского идеализма» (Ленин, Соч., т. XIII, стр. 249).

Виднейший представитель неокантианской метафизики Либман выдвинул задачу исправить основную «ошибку» Канта, состоявшую, по его мнению, в признании существования вещей в себе. Это прямое выступление против материалистической тенденции в кантовской философии характерно для всего последующего Н. Основной философский вопрос Либман пытается разрешить релятивистски; признавая соотносительность Я и не-Я, субъекта и объекта, он вместе с тем утверждает, что существует «полное тайны нечто». Уже в учении этого раннего неокантианца идеализм .переплетается с религией и перерастает в учение о непознаваемом и таинственном боясестве. С обострением противоречий капитализма неокантианское движение в Германии становится все более модной философией у буржуазии, видящей в этой «эклектической похлебке» удобное оружие для борьбы против философии пролетариата. «Неокантианская метафизика» Либмана приобретает союзника в лице Фолькельта, пишущего, гл. обр., по вопросам эстетики; выходят многочисленные работы Риля (см.), подчищавшего Канта под Юма под вывеской философского критицизма; выступает Г. Коген, объединяющийся впоследствии с Наторпом в Марбургской школе (см.), к к-рой примыкает также и Штаммлер (см.); затем—Рик-керт (см.), образующий вместе с Виндельбан-дом Фрейбургскую школу (см.) неокантианства.

В последнее десятилетие 19 в. начинается деятельность представителя школы «неокантианского релятивизма» Зиммеля (см.), перекидывающего мостик от Н. к прагматизму, и представителя школы «неокантианского психологизма» Корнелиуса, сближающего Н. с махизмом. Теоретическое ничтожество всех этих буржуазных философов, боровшихся против диалектич. материализма, отметил Энгельс в «Людвиге Фейербахе», назвав их жалкими эклектиками и крохоборами, «выродившимся потомством классической немецкой философии» (Маркой Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 654). Начиная с 90-х гг. 19 века Фрейбургская (или Баденская) школа (Виндельбанд, Риккерт и др.) и Марбургская школа (Коген, Наторп и др.) занимают главенствующее место среди различных неокантианских течений. Борьба, активно проводившаяся марбуржцами и ба-денцами против диалектич. материализма, сделала Н. одной из наиболее популярных у буржуазии идеалистич. школ в конце 19 в. и в довоенный период начала 20 в.

Значительное распространение Н. получило в Италии (Кантони, Токко, Турбильо, Бар-целлоги, Киаппелли); во Франции родственна неокантианству филрсофия неокритицизма III. Ренувье, соединявшего феноменализм Юма с априоризмом Канта. В России Н. усердно пропагандировалось «легальными марксистами» конца 19 — начала 20 вв.— Струве, Булгаковым, Бердяевым, Туган-Барановским и в предвоенный период — Введенским, Кистяков-ским, Лапшиным. Неокантианские идеи развивал историк Петрушевский; примкнули к Ба-денской (Фрейбургской) школе реакционеры Гессен и Степун.

После первой мировой империалистич.войны, а в особенности после прихода к власти герм. фашизма, ряд видных неокантианцев (Кронер, Наторп и др.) спешно пересматривают свои позиции и переходят на позиции открыто ставшего на службу фашизму неогегельянства. Порывая всякие связи с наукой, изошряясь в демагогических оправданиях открытой террористической диктатуры наиболее шовинистических и агрессивных элементов империалистической буржуазии, они выступают наиболее рьяными «идеологами» фашистского варварства и мракобесия.

Теория познания Н., направленная против материалистич. миропонимания, представляет собой пересмотр дуализма Канта с целью устранения из него всякой материалистич. тенденции. Так, например, отвергая кантовское учение о вещи в себе, определяя вещь в себе «как предельное понятие»,марбуржцы проводят критику Канта справа, лишая его учение какой бы то ни было материалистич. тенденции. Кас-сирер утверждал, что задача трансценденталь­ной философии ограничивается изучением всеобщих формальных элементов, определяющих собой всякое познание; предмет науки, по Кассиреру, — это только мыслительная конструкция. Связь неокантианства, махизма, прагматизма и других направлений современной буржуазной философии с реакционными тенденциями естествознания конца 19 и начала 20 вв. вскрывает Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме». О Марбургской школе Н. И Германе Когене Ленин пишет: «Реакционные поползновения порождаются самим прогрессом науки. Крупный успех естествознания, приближение к таким однородным и простым элементам материи, законы движения которых допускают математическую обработку, порождает забвение материи математиками. «Материя исчезает^, остаются одни уравнения. На новой стадии развития и, якобы, по-новому получается старая кантианская идея: разум предписывает законы природе. Герман Коген, восторгающийся... идеалистическим духом новой физики, доходит до того, что проповедует введение высшей математики в школы —д ля ради внедрения в гимназистов духа идеализма, вытесняемого нашей материалистической эпохой... Конечно, это — вздорное мечтание реакционера» (Ленин, Соч., т. XIII, стр. 251—252).

Фрейбургская (Баденская) школа Н., подобно Марбургской ,также устраняет кантовскую вещь в себе, отрицает объективную реальность вне сознания человека; для представителей этой школы наука и философия имеют своей целью не познание действительности, но методологическое конструирование своего предмета по принципу долженствования. Природа и общество для Фрейбургской школы не объективная реальность, но лишь логическая конструкция, производимая человеческим духом. Так, напр., философия, по Виндельбанду, занимается не происхождением знания, но его ценностью как истины (отсюда — название «философия ценностей»). Истинность же он понимает не как отражение реальности, но как долженствование.—Смыкаясь с наиболее реакционными течениями в естествознании, Н. перерастает в поповщину и мистику, враждеб­ную научному познанию действительности. Взаимная критика друг друга неокантианскими школами по поводу различных схоластических дефиниций с тем большей наглядностью показывает философскую ничтожность этих жалких эпигонов классической немецкой философии.

Диалектический материализм подвергается бешеным нападкам со стороны неокантианских идеологов буржуазии именно как боевое теоретическое оружие пролетариата. Особенно упорно Марбургская и Фрейбургская школы выступают против марксизма по вопросам общества и общественного развития. Противопоставляя учение об обществе учению о природе, отрывая общество от природы, Фрейбургская школа Н. (Риккерт и др.) особенно специализировалась на том, чтобы «доказать» невозможность установления законов общественного развития, направляя непос­редственно свое учение об обществе («науку о культуре») против марксистского учения об обществе, в особенности же против учения Маркса о законах развития капитализма и о пролетарской революции. Коген в своем учении об «этическом социализме» намечает целую программу для ревизионистов и соглашателей. Согласно Когену, не Маркс и Энгельс, а Кант был истинным основоположником немецкого социализма. Выступая против революционного учения Маркса и Энгельса, Коген высказывает пожелание о «самоисправлении» марксизма путем отказа от материалистической диалектики, отказа от классовости, партийности и революционности мировоззрения. Рабочий вопрос, говорит Коген, может и должен быть разрешен не революцией, но лишь «нравственным» путем; он предлагает рабочим вместо классовой борьбы вступать в соглашение буржуазией при помощи ассоциаций на основе «товарищеской собственности». Подобно Когену, Наторп предлагает рабочим прийти к соглашению с предпринимателями, подчеркивая, что никакой класс и никакая партия не обладают правом большего значения, чем право человека вообще, выраженное в кантовском категорическом императиве. Кантовский категорический императив становится предпосылкой для выступлений против марксистско-ленинского учения о классовой борьбе и диктатуре пролетариата. Примыкающий к Когену и Наторпу Штаммлер (см.) отрицает объективное значение законов природы и общества.

Фальсифицируя материалистическое понимание истории, Штаммлер ложно приписывает марксизму пассивно-созерцательный характер мировоззрения и предлагает восполнить причинное рассмотрение общества рассмотрением телеологическим. Неокантианской схоластике Штаммлера дает убийственную характеристику Ленин в письме своем М. И. Ульяновой (послано в 1899 из ссылки): «Книгу Штаммлера я прочел здесь недавно, по-немецки,—и остался очень недоволен. По-моему, ученый вздор и бесплоднейшая схоластика... Правда, ее хвалили в «Новом слове» и Струве и Булгаков, которые, как и Штаммлер, стоят на почве неокантианства. Ну_, Штаммлер, на мой взгляд, — превосходный довод против неокантианства. Пытаться воевать с марксизмом, имея в багаже одни сочиненные глупейшим образом дефиниции, как воюет Штаммлер (писавший раньше только учебники для студентов по римскому праву...)—слишком уже забавное предприятие» (Ленин, Письма к родным, Партиздат, 1934, стр. 223).

Научное познание общественного развития совершенно чуждо Н. Подменяя науку об обществе никчемной схоластикой и напыщенной фразеологией, с пеной у рта выступая против марксизма, неокантианцы наглядно иллюстрируют полный теоретический крах и реакционную социальную сущность современной буржуазной социологии. Борьба неокантианцев против материалистического разрешения основного философского вопроса, противопоставление ими кантовского трансцендентального метода—материалистической диалектике, подреставрированного категорического императива — теории пролетарской революции и диктатуры пролетариата, вся неокантианская апология буржуазной культуры были восприняты оппортунистами 2-го Интернационала. Упадочный и реакционный неокантианский идеализм, начиная с 90-х гг. 19 в., делается одной из главнейших «философских основ» 2-го Интернационала.  Особенным успехом у лидеров 2-го Интернационала пользовалась Марбургская школа Н., рьяно выступавшая с защитой социальных реформ против социалистической революции, выдвинувшая теорию «этического социализма», направленную непосредственно против учения Маркса—Энгельса вообще и их учения о социалистической революции и диктатуре пролетариата—в особенности.

Проникновение Н. в рабочее движение происходит в период господства оппортунизма 2-го Интернационала. Существование «рабочей аристократии», противополагающей свои узкие интересы общеклассовым интересам пролетариата, измена лидеров 2-го Интернационала задачам социалистической революции, наличие в рабочем движении известного количества мелкобуржуазных элементов, порабощенных буржуазной идеологией, — все это способствовало усиленному распространению «модного» неокантианского учения среди верхушечных слоев социал-демократии и превращению его в одну из основных философских догм 2-го Интернационала (наряду с махизмом и неогегельянством).

Виднейшие представители неокантианского ревизионизма в Германии, К. Шмидт и Э. Бернштейн, целиком восприняли неокантианский лозунг «назад к Канту». Э. Бернштейн выдвинул против марксизма свой т. н. критический социализм, родственный «этическому социализму» Марбургской школы неокантианства. Его книгу «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии»(1899)Ленин охарактеризовал как произведение трусливого оппортунизма: «Теоретически — невероятно слабо; повторение чужих мыслей. Фразы о критике, и нет даже попытки серьезной и самостоятельной критики. Практически—оппортунизм..., безразличный оппортунизм и поссибилизм, и притом все же трусливый оппортунизм» (Ленин, Письма к родным, 1934, стр. 230).

Разоблачая предательство ревизионизма, призывавшего к отказу от философской основы марксизма—диалектического и исторического материализма—и замене ее кантовским идеализмом, Ленин писал: «В области философии ревизионизм шел в хвосте буржуазной профессорской „науки". Профессора шли „назад к Канту,"—и ревизионизм тащился за неокантианцами, профессора повторяли тысячу раз сказанные поповские пошлости против философского материализма,—и ревизионисты, снисходительно улыбаясь, бормотали (слово в слово по последнему хандбуху), что материализм давно „опровергнут"» (Ленин, Соч., т. XII, стр. 184).

Неокантианская ревизия марксизма (со стороны Бернштейна и др.) встретила восторженный прием среди разномастных врагов марксизма и непоследовательную, половинчатую критику со стороны тогдашних «ортодоксов». Так, напр., несколько позднее эклектическое учение ренегата Каутского включило в себя неокантианство как один из составных элементов наряду с механицизмом, а также неогегельянством и волюнтаризмом. Плеханов справедливо охарактеризовал Н. как «реакционную философию реакционной буржуазии». Заслугу Плеханова в критике «невероятных пошлостей» неокантианского ревизионизма отмечает Ленин. Но Ленин указал и на коренные недостатки плехановской критики Н. «Плеханов критикует кантианство (и агностицизм вообще) более с вульгарно-материалистической, чем с диалектически-материалистической точки зрения» (Ленин, Философские тетради, М., 1936, стр. 173). Ленин же в «Материализме и эмпириокритицизме» дал критику плехановской «теории иероглифов» и выяснил ее идейное родство с теорией познания неокантианца Гельмгольца, показав, что Плеханов, хотя и критиковал Н., сам в значительной степени сближался с неокантианским идеализмом. Шовинистическая позиция Плеханова во время цервой мировой империалистич. войны теоретически сближалась с кантианской идеалистической этикой. По пути сближения с Н. пошли и меньшевиствующий идеализм и механицизм, явившиеся фашистской агентурой троцкистско-бухаринских реставраторов капитализма на теоретич. фронте. Неокантианство вплоть до настоящего времени продолжает оставаться одной из теоретических догм. 2-го Интернационала.

Неокантианский ревизионизм был подвергнут сокрушительной и до конца последовательной критике Лениным и Сталиным. Сталин, характеризуя этот исторический период, писал: «Необходимо было пересмотреть всю работу 2-го Интернационала, весь его метод работы, изгнав вон филистерство, узколобие, политиканство, ренегатство, социал-шовинизм, социал-пацифизм. Необходимо было проверить весь арсенал 2-го Интернационала, выкинуть все заржавленное и ветхое, выковать новые роды оружия. Без такой предварительной работы нечего было и отправляться на войну с капитализмом. Без этого пролетариат рисковал очутиться перед лицом новых революционных схваток недостаточно вооруженным или даже просто безоружным. Эта честь генеральной проверки и генеральной чистки авгиевых конюшен 2-го Интернационала выпала на долю ленинизма» (Сталин, Вопросы ленинизма, 10 изд., стр. 8—9). Именно ленинская критика неокантианства, как и впоследствии махизма (см. Ленин, Материализм и эмпириокритицизм, Сочинения, т. XIII), с предельной четкостью и последовательностью выяснила враждебность этой реакционной и идеалистич. философии научному познанию природы и общества, показала ее перерастание в поповщину, разоблачила ее классовую сущность как буржуазной идеологии, как одной из закоснелых догм 2-го Интернационала. Уже в ранних своих работах второй половины 90-х гг. 19 в. ив письмах из сибирской ссылки Ленин выступил против неокантианцев Лан-ге и Зиммеля («Экономическое содержание народничества...», 1894), а также Штаммлера («Некритическая критика», 1900; письма М. И. Ульяновой и Потресову, 1899). Все эти выступления Ленина против Ланге, Зиммеля и Штаммлера связаны с борьбой против «легальных марксистов»—Струве и Булгакова, ревизовавших марксизм и переносивших Н. на русскую почву.

В статье своей «Наша программа» (написанной в 1899), охарактеризовав революционное значение теории Маркса, Ленин писал: «И мы спрашиваем теперь: что же внесли нового в эту теорию те громогласные „обновители" ее, которые подняли в наше время такой шум, группируясь около немецкого социалиста Бернштейна? Ровно ничего: они не подвинули ни на шаг вперед той науки, которую завещали нам развивать Маркс и Энгельс; они не научили пролетариат никаким новым приемам борьбы; они только пятились назад, перенимая обрывки отсталых теорий и проповедуя пролетариату не теорию борьбы, а теорию уступчивости—уступчивости по отношению к злейшим врагам пролетариата, к правительствам и буржуазным партиям, которые не устают изыскивать новые средства для травли социалистов» (Ленин, Соч., т. II, стр. 491—492).

Действительно и до конца последовательная критика и глубокая оценка теоретической ни чтожности и социальной реакционности Н. возможна лишь с позиций марксизма-ленинизма, обоснованного и развитого Лениным и Сталиным.

 М. Дынник.

-- Большая Советская Энциклопедия, 2-е изд., т. 29, 1956.

НЕОКАНТИАНСТВО — реакционное философское течение, возрождавшее во 2-й пол, 19 и начале 20 вв, философию И. Канта, перерабатывая её при атом с позиций субъективного идеализма. Неокантианцы не только звали «назад к Канту», но и критиковали Канта за имеющиеся в его философии элементы материализма. Прикрывая свою реакционную сущность либеральной, а иногда и псевдосоциалистической фразеологией, неокантианцы вели активную борьбу против марксизма. Неокантианские взгляды имели распространение в кругах буржуазной профессуры и среди оппортунистич. теоретиков 2-го Интернационала. В Германии к ранним неокантианцам относятся О. Либман, Ф. Ланге и др., к более поздним — представители марбургской школы Г.Коген, П. Наторп, Э. Кассирер и др.) и баденской (фрейбургской) школы (В. Виндельбанд, Г. Риккерт и др.). В России представителями Н. были «легальные марксисты» П. Б. Струве, С. Н. Булгаков и др. , Н. имело также распространение в Италии. Неокантианцы утверждали, что наука изучает не реальный мир, а только мыслительные конструкции; они откидали существование материи и пытались свести действительность к абстрактным математическим формулам. Виндельбанд и Риккерт рассматривали историю человеческого общества как хаос случайных, чисто индивидуальных явлений, лишённых объективной закономерности, и безуспешно пытались доказать на этом основании невозможность научного предвидения дальнейшего развития общества. Неокантианцы выступали против марксистского учения о пролетарской революции, диктатуре пролетариата и неизбежной победе коммунизма, Н. сделалось чуть ли не официальной философией 2-го Интернационала. Э. Бернштейн, К. Каутский, М. Адлер и другие ревизионисты пытались «сочетать» Н. с марксизмом, т. е. по сути дела подменить, исказить марксизм с помощью Н. Ревизионисты использовали кантианскую мораль категорического императива для противопоставления научному социализму т. н. этического социализма и объявили «безнравственной» классовую борьбу пролетариата против буржуазии. В годы господства фашизма в Германии ряд неокантианских профессоров открыто перешёл на сторону Гитлера. Отдельные немецкие неокантианцы перекочевали в Англию и США и превратились в прямых агентов американо-английского империализма. Неокантианские идеи используются ныне представителями различных реакционных течений философии империализма в целях борьбы против марксизма.

Реакционные взгляды неокантианцев подвергнуты всесторонней критике В. И. Лениным в труде «Материализм и эмпириокритицизм» и других работах. Несостоятельность идеалистического отрицания объективного характера законов природы и общества особенно подчёркнута в работе И. В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР».

-- Большая Советская Энциклопедия, 3-е изд., т.17, 1974.

НЕОКАНТИАНСТВО, течение идеалистич. философии конца 19—1-й трети 20 вв., пытавшееся осмыслить осн. проблемы философии на основе обновлённой интерпретации учения И. Канта. Возникло в 60-х гг. 19 в. в Германии (лозунг «Назад к Канту» был впервые выдвинут О. Либманом в 1865); расцвет его относится к периоду 90-х гг. 19 в.—20-х гг. 20 в., когда Н. возобладало в ряде нем. ун-тов и его влияние распространилось далеко за пределы Германии. В 1904 было основано «Кантовское об-во», в 1896 начал издаваться журн. «Kantstudien» (с 1953 изд. в Бонне). С 1930-х гг. в условиях общего кризиса бурж. либерализма Н. постепенно утрачивает своё влияние.

Первым толчком к Н. явилось идеалистич. истолкование физиологии внешних чувств нем. физиологами 19 в. И. Мюллером (т. н. закон специфич. энергии внешних чувств), М. Ферворном и особенно Г. Гельмгольцем (ощущение как простой знак предмета, не имеющий с ним никакого сходства; априорный характер закона причинности и др.). Значит, роль в подготовке Н. сыграл Ф. А. Ланге. Отрицая «метафизику» и пропагандируя эмпиризм, Ланге одновременно отвергал и материализм; априорные категории значимы только в пределах опыта, их источник — наша умств. организация, «вещь в себе» — только «пограничное понятие» нашего мышления.

Основателем и главой марбургской школы Н. был Г. Коген. «Исправляя» Канта, он попытался обосновать идеализм более последовательный, чем кантовский, представляя его как логич. и гносеологич. учение, якобы необходимое для объяснения возможности науки высшего типа — математики и математич. естествознания. Бытие для Когена — не ощущаемое, а категориально мыслимое бытие; пространство и время — не формы чувств, интуиции, а категории логич. мышления. Отсюда — тезис об «имманентности» бытия сознанию. Отказ Когена от кантовской теории «аффинирования» чувственности «вещами в себе» неотделим от его критики понятия «данности»: предмет познания не «дан», а лишь «задан»,  он последовательно создаётся посредством актов категориального синтеза, осуществляемых согласно априорным категориям и формам мышления. Как идеалист Ко-ген утверждает, будто то, что обычное сознание принимает за «данную» действительность, есть на самом деле порождение понятий наук (так, «материя» была впервые создана Галилеем, поскольку он первый дал науч. определение понятия материи).

Второй — наряду с логикой — осн. фи-лос. наукой является для марбургской школы этика, к-рая опирается на учение о праве и гос-ве. «Истинный» человек предстаёт у Когена в его общении с людьми как юридич. лицо; гос-во — высшая форма юридич. лица. В когенов-ской концепции т. н. этического социализма движение к социалистич. идеалу признаётся вечным, а реальное достижение этого идеала — фактически неосуществимым; эта концепция легла в основу ревизии марксизма у Э. Бернштейна, сформулировавшего тезис: «Движение — всё, конечная цель — ничто».

Др. видным теоретиком марбургской школы был П. Наторп. Будучи крупным историком философии, он интерпретировал различные учения античности (прежде всего Платона) и нового времени как филос. предварение идей кантовского критицизма. Как и Коген, Наторп последовательно отстаивал гносеологич. идеализм против материалистич. сансуализма: не существует бытия, к-рое само не было бы положено в мысли. В отличие от Канта, математика основывается у Наторпа на априорных формах не чувственности, а мышления и может даже не обращаться к содержанию пространства и времени. В позднейших работах Наторп отходит от кантовской формы идеализма и приближается к онтологич. идеализму гегелевского типа. Ставя этику в зависимость от «разума» (логоса), Наторп отклоняет всякую попытку объяснения и выведения этич. норм из обществ, начал; этика безусловных законов становигся у него обоснованием этич. социализма.

Ортодоксальные воззрения марбургской школы развивал и Э. Кассирер в работах, написанных до нач. 1920-х гг. История логики, теории познания и философии нового времени излагается у Кассирера как предыстория неокантианского учения о познании; развитие понятий в математике, физике и химии нового времени — как подготовка и основа идеалистич. гносеологии марбургской школы (аналогично интерпретируются относительности теория и неевклидовы геометрии). При этом все осн. понятия науки рассматриваются не как мысленные образы действительности, а только как «методы».

Если марбургская школа ориентировалась преим. на математику и математич. естествознание, то с идеалистич. интерпретацией историч. наук выступила фрейбургская (баденская, юго-западная) школа Н. Крупнейшими её представителями были В. Виндельбанд и Г. Риккерт, к-рые методам и понятиям естеств. наук («генерализующим», обобщающим, направленным на общее) противопоставили методы и понятия наук исторических, «наук о духе» («индивидуализирующие», направленные на единичное, индивидуальное). В обоих случаях науч. понятия истолковываются как «упрощающие» действительность и образующиеся путём отбора, по телеологич. принципу, к-рым руководится исследователь, отбирая существенное от несущественного. Если в логич. учении о двух типах понятий Риккерт формально признавал равноправие «естественнонауч.» и «историч.» форм познания, то в онтологич. концепции он выступал как сторонник номинализма: общее не существует реально в бытии, действительно только особенное и индивидуальное. Эта номиналистич. концепция служила у Риккерта ограничению компетенции естеств. наук и принижению их сравнительно с историч. науками. Н. было использовано в конце 19 в. для ревизии фил ос. основ марксизма и стало чуть ли не офиц. догмой мн. идеологов 2-го Интернационала (Э. Бернштейн, М. Адлер, К. Форлендер), пытавшихся соединить Н. и марксизм. Этот филос. ревизионизм был подвергнут резкой критике Г. В. Плехановым («Против философского ревизионизма», 1935) и В. И. Лениным («Марксизм и ревизионизм», Полн., собр. соч., 5 изд., т. 17; «Материализм и эмпириокритицизм», там же, т. 18). Влияние Н. прослеживается в течениях совр. идеалистич. философии, в особенности в разработке аксиологии (учения о ценностях).

Лит.: Бакрадзе К. С, Очерки по истории новейшей и современной буржуазной философии, Тб., 1960; Григорьян Б. Т., Неокантианство, М., 1962; Современная буржуазная философия, М., 1972, гл. 1; Natorp P.,  Kant und die Marburger Schule, B., 1912 : Rikkert H., Die Heildelberger Tradition in der deutschen Philosophie, Tübingen, 1931 ; Ritzel W., Studien  zum Wandel der Kantauffassung, Meisenheim/Glan, 1952 ; Dussort H., L’école de Marbourg, P., 1963.

В.Ф.Асмус

Retour au sommaire // назад к каталогу