Работа последних месяцев над палеонтологией речи на основании разъясненных фактов самих яфетических языков и усвоенных из них элементов в неяфетических языках неожиданно для меня вскрыла положение, более чреватое последствиями, чем все до сих пор высказывавшееся мною о значении яфетидов и их роли в созидании средиземноморской культуры в доисторические и протоисторическую эпохи. Утверждаю, что индоевропейской семьи языков  расово отличной не существует. Индоевропейские языки Средиземноморья никогда и ниоткуда не являлись ни с каким особым языковым материалом, который шел бы из какой-либо расово особой семьи языков или тем менее восходил к какому-либо расово особому праязыку. Кстати, вначале был не один, а множество племенных языков, единый праязык есть сослужившая свою службу научная фикция. Индоевропейские языки составляют особую семью, но не расовую, а как порождение особой степени, более сложной, скрещения, вызванной переворотом в общественности в зависимости от новых форм производства, связанных, повидимому, с открытием  металлов и широким их использованием в  хозяйстве, может быть и в сопутствии привходящих пермутаций физической среды; индоевропейская семья языков типологически  есть создание новых хозяйственно-общественных условий, по материалам же, а пережиточно и по многим конструктивным частям, это дальнейшее состояние тех же яфетических языков, в Средиземноморья — своих или местных, на определенной стадия их развития, в общем новая по строю формация. Такие более наглядные гибриды, как, например, языки Армении, отчасти и албанский язык, не воплощение позднейшего скрещения индоевропейских  языков с  яфетическими, а представители переходного состояния на промежуточном этапе между чистыми яфетическими и совершенными индоевропейскими языками; это — языки, отошедшие от доисторического состояния яфетической семьи и не дошедшие до полного индоевропеизма.

     И в самых совершенных индоевропейских языках имеются менее тронутые, как бы реликтовые яфетические слои, не захваченные общим процессом переработки яфетических  в индоевропейские, так особенно в области культа, не говоря о топонимике, как вообще и самостоятельные яфетические языки, не

только современные живые, но древнейшие, ныне мертвые, известные из письменности даже V тысячелетия до нашей эры, являются целиком реликтовыми представителями доисторического состояния яфетических языков, хотя и здесь замечается различная степень  окаменелости в их типологической структуре. Не имея ни малейшего притязания доказывать эта мысли кому бы то ни было, разве в тесном кругу посвященных в основы яфетидологии и располагающих элементами материального знания по ней, я считаю не только долгом, но насущной потребностью дать огласку выдвигаемому мною положению, как оси яфети-
[186]
дологических работ в дальнейшем, особенно во всех тех случаях, когда в них будет затрагиваться в каком бы то ни было отношении вопрос об яфетических элементах в индоевропейских языках, так как не учитывать положения, которое признать мы вынуждаемся и количеством, и качеством наблюденных фактов, по нашему глубокому убеждению, значит заведомо обрекать себя на получение нарочито искаженных  или вовсе недействительных выводов. Почему прошу конференцию о напечатании в наших Докладах настоящего моего заявления.

Более обстоятельное предварительное сообщение о том же предполагаю сделать

в зависимости от возможности своевременного напечатания.

СНОСКИ

(1) Доложено в Отделении Историко-Филологических Наук Академии Наук 21 ноября 1923 г. Напечатано  в ДАН-В,  1924 г., стр. 6—7.