Ravdonikas-33
Accueil | Cours | Recherche | Textes | Liens

Centre de recherches en histoire et épistémologie comparée de la linguistique d'Europe centrale et orientale (CRECLECO) / Université de Lausanne // Научно-исследовательский центр по истории и сравнительной эпистемологии языкознания центральной и восточной Европы
-- В.И. РАВДОНИКАС: «Новый промах в антирелигиозной борьбе», Проблемы истории материальной культуры, № 5-6, 1933, стр. 76-79.

--------------------------------

[76 ]    О плакате проф. В. К. Никольского «Происхождение человека» с объяснительным текстом. Государственное антирелигиозное издательство. М., 1933

        Совсем недавно Н. Я. Марр, желая обратить внимание на промахи Союза воинствующих безбожников в его издательской деятельности, писал следующее: «В одном из ближайших выпусков «Сообщений Государственной академии истории материальной культуры» появится статья в более легком, может быть даже чересчур игривом изложении, с выявлением снижения уровня научных знаний в одной публикации Центрального совета Союза воинствующих безбожников в серии «Библиотека малограмотных». Изумительное в этой публикации снижение уровня научных знаний по истории религии настолько велико, как это выясняет указанная мною статья в «Сообщениях ГАИМК», что, уверяю, лучшего подарка нельзя было бы сделать всем зарубежным нашим врагам, не брезгующим никакими средствами для клеветнического утверждения о падении у нас теоретических исканий, об отсутствии в советской стране каких-либо самостоятельных научных достижений».[1]
[ 77]              
        В своей статье, упоминаемой в приведенной цитате,[2] Н. Я. Марр протестовал против взгляда, «что для неграмотных правда должна быть изложена неграмотно», проскальзывающего в некоторых популярных изданиях Центрального совета Союза воинствующих безбожников.
        Сказано как будто бы достаточно ясно и выразительно и однако указания Н. Я. Марра прошли по-видимому бесследно для тех, к кому они были обращены непосредственно. Свидетельством является указанный в заголовке настоящей заметки плакат проф. В. К. Никольского с объяснительным текстом, выпущенный, как указано на титульном листе, Центральным советом Союза воинствующих безбожников.
        В левом верхнем углу плаката изображен портрет Энгельса и дана крупным шрифтом цитата из его статьи «Роль труда в процессе очеловечения обезьяны». Но не думаем, чтобы Энгельс остался доволен, если бы увидел этот плакат. Теория Энгельса отнюдь не получила достойного ее отображения в указанном плакате. Вовсе не показаны в нем предпосылки очеловечения (брахиация и высвобождение рук, изменения в химизме крови под влиянием разнообразия средств питания, роль мясного питания в развитии организма человека и т. д.), для которых музейная практика уже нашла приемы изобразительного показа. Эти приемы оставлены автором плаката без внимания. Центральное положение теории Энгельса о роли труда в процессе очеловечения недопустимо смазано (если не выхолощено вовсе) в плакате проф. В. К. Никольского. Так в средней части плаката, посвященной изображению развития физического типа человека, в верхнем ряду последовательно изображены три группы реконструированных фигур: 1) группа питекантроп-синантроп, 2) группа неандертальцев, 3) человек верхнего палеолита. Питекантроп-синантроп и неандертальцы нарисованы одинаково с дубинами в руках, как будто бы никаких сдвигов в орудиях труда от питекантропа до неандертальца не происходило. И, кроме того, дубина или палка, как говорил Энгельс, еще не есть специфически человеческое орудие, ибо палками пользуются и обезьяны. Человек верхнего палеолита, именуемый в тексте к плакату «новый человек», изображен рисующим фигуру носорога; в правой руке он держит плошку с краской, а рисует левой рукой. У зрителя создастся отчетливое, но ложное представление, что люди верхнего палеолита были левшами. Но самое важное — разве спецификум человека верхнего палеолита — иными словами то главное, что следует показать о нем в плакате — заключается в рисовании? Таким образом в верхнем ряду средней части плаката мысль Энгельса о значении производства орудий труда в развитии человека не получила никакого отражения; дубина питекантропа, дубина неандертальца и рисовальные принадлежности «нового человека» ни в какой мере развитие производства не характеризуют, а скорее отражают обычную идеалистическую тенденцию связать очеловечение с появлением «творческого», духовного начала (в плакате ударение сделано на «художественном творчестве»).
        В среднем ряду той же средней части плаката в трех прямоугольниках, именуемых почему-то в тексте к плакату «глыбами» (?), показаны параллельно верхнему ряду те же три стадии развития физического типа человека, но уже в рисунках подлинных остатков, так сказать, документально. Здесь от роли труда в процессе очеловечения не осталось никаких следов. Орудия труда даны только начиная с неандертальца (мустьерские остроконечники и скребло). Первая «глыба» (питекантроп, синантроп, гейдельбергскйй человек) содержит только изображения костных остатков.[3] Зрителю навязывается неверная и вредная мысль, что человек до самой мустьерской эпохи, будучи уже человеком, не имел орудий труда. Между тем уже при синантропе были найдены грубо оббитые аморфные орудия, что блестяще подтверждает теорию Энгельса. Прежде чем появились мустьерский остроконечник и мустьерское скребло, долгое время существовали дошелльскне, шелхьские и ашелльские орудия. В тексте к плакату об этом упоминается, но сам плакат внушает анти-марксистскую идею об очеловечении независимо от производства, что ни в малейшей степени не искупается замечаниями в тексте, так как далеко не все видевшие плакат будут читать приложенную к нему брошюру и кроме того зрительные образы всегда сильнее и действеннее каких бы то ни было словесных объяснений.
        Замечательная третья «глыба» с кроманьонским человеком является беспримерной иллюстрацией к замечанию Н. Я. Марра о снижении научных знаний в публикациях Союза безбожников. Под рисунком типичного ориньякского костяного наконечника красуется крупным шрифтом подпись «Отжимные орудия». Мы думали сначала, что это — типографская ошибка, хотя какие же ошибки допустимы при наборе полуторасантиметровыми буквами? Однако, обратившись к объяснительному тексту, мы убедились, что типография здесь не причем, и что это подлинное мнение самого проф. В. К. Никольского. На стр. 9 указанного текста значится: «Самый молодой вид ископаемого человечества... получил имя «ископаемый новый человек». Этот человек не только умел выделывать орудия и притом как каменные, так и костяные (так называемые «отжимные» орудия, так как окончательная обработка их производилась при помощи отжимников, каменных или костяных пластинок для «разрезывания» [?] камня), но оставил и памятники изобразительного искусства». На стр. 10 читаем: «Еще более высокостоящие ископаемые «новые» люди изготовляли еще более сложные и разнообразные «отжимные орудия» из камня и кости (см. в среднем [?) столбце, в глыбах, около скелета).
        Самый термин «отжимные орудия» вряд ли правилен. Техника отжимной ретуши, особенно характерная для солютрейской индустрии, выполнялась с помощью отжимников. Изготовленные таким способом орудия можно назвать выполненными в отжимной технике, но не отжимными орудиями. Относительно поздно — в Мадлене — появился прием отжимания пластинок с нуклеусов. Однако суть дела вовсе не в этом. От-
[ 78]    
жимная техника применялась исключительно в обработке камня, и кость по своим особенностям как материал труда ни при каких условиях не может быть обрабатываема в отжимной технике, как, скажем, не может стекло обрабатываться в технике чекана. Поэтому наименование проф. В. К. Никольским ориньякских костяных наконечников «отжимными орудиями» может вызвать лишь гомерический хохот со стороны археологов, сколько-нибудь знакомых с палеолитом, равно как и его приведенные выше рассуждения о так называемых «отжимных орудиях», употреблявшихся для «разрезывания камня» уже оринъякским человеком, и т. п.
        Проф. В. К. Никольский, не считая себя специалистом-археологом, искренно восклицал однажды, что «для неспециалистов сличение тесаных камней труднее китайской грамоты».[4] Если это так, то зачем же браться за популяризацию столь неосвоенных самим популяризатором знаний? Зачем вводить в заблуждение тысячи (плакат В. К. Никольского издан в 25 000 экземплярах) впервые подходящих к научному знанию людей? Зачем давать пищу для злорадства тем враждебным Советскому союзу кругам, которые, как указывал в приведенном выше отрывке Н. Я. Марр, всегда рады распространять клевету о падении якобы науки в СССР?
        Ошибка проф. В. К. Никольского с «отжимными орудиями» отнюдь не терминологического порядка. Она свидетельствует о непонимании им палеолитической техники изготовления орудий. Она свидетельствует, — что еще более печально, —о непонимании им генеральной линии развития производства в дородовом обществе, которую он должен был бы показать в своем плакате, если бы стоял на высоте своих задач. Для верхнего палеолита, если подходить к нему под углом зрения истории общества, характерны не отжим и не отжимная ретушь сами по себе, а то важное обстоятельство, что в это время вырабатываются дифференцированные орудия охоты, разного рода наконечники для копий, дротиков, гарпунов и т. д. прежде всего, т. е. те самые орудия уже высоко развитой охоты и рыболовства, о которых говорил и Энгельс в статье об очеловечении обезьяны в связи с освещением роли мясного питания. Сама отжимная ретушь появилась только потому, что этого требовал общий ход развития производства (потребность в тонких наконечниках для новых орудий). Почему же нельзя было показать в плакате вместо ошибочно наименованного ориньякского наконечника или наряду с ним несколько важнейших орудий верхнего палеолита с расшифровкой их функции? Ведь в советской научной литературе имеется уже несколько работ, проливающих свет на вопросы этого рода. Как видно, эти работы прошли мимо проф. В. К. Никольского, предпочитающего в развитии первобытной техники попрежнему акцептировать лишь формально-технические моменты («сколотые орудия», «отжимные орудия» и т. п.).
        Расположение рисунков на плакате более чем запутанное. Опыт показывает, что даже специалисты не сразу разбираются в них. Автор отказался от обычной схемы «родословного древа человека», при некоторых недостатках все же достаточно динамичной, но найти новую удачную схему не смог, и получилось весьма грустно: без долгих объяснений неподготовленный читатель или зритель ничего не поймет в плакате, запутается в его «столбцах» и «глыбах».
        Что касается объяснительного текста, то его общий тон — крайнее упрощенство, переходящее в вульгаризацию, стоящую на грани той «неграмотности для неграмотных», о которой писал Н. Я. Марр. Сомнительно, чтобы можно было говорить об «ископаемых людях, вымерших на рубеже ледникового и современного периода (стр. 6 текста). «Ископаемые люди» не ветви, зашедшие в тупик филогении наподобие динозавров, а ступени трансформирующегося физического типа человека, тесно связанные с ныне живущими, отнюдь не вымершими людьми. Выражение «наши предки, обезьяны, смогли при помощи вставных (?) органов, сперва естественных (палок и камней), а затем искусственных, начать борьбу с природой...» (стр. 10, курсив мой. В. Р.) вызывает не совсем подходящие сюда ассоциации наподобие вставных зубов и т. п. Резкое принципиальное отделение «первобытного стада» (питекантропа- неандертальца) от «первобытной коммуны» (люди верхнего палеолита) и в плакате и в тексте не может считаться правильным. В тексте сказано (стр. 11): «Обезьяночеловек жил уже не в обезьяньей стае, а в первобытном человеческом стаде; древний человек (т. е. неадерталец, В. Р.) возник в процессе распада этого стада, а новый появился вместе с первобытной коммуной». Таким образом, по проф. В. К. Никольскому, вначале существовало первобытное стадо людей, затем это стадо распалось (средний палеолит) и только после этого в верхнем палеолите возникает первобытная коммуна. В чем же заключалась социальная природа первобытного стада? Очевидно, не в первобытном коммунизме, поскольку последний возникает по В. К. Никольскому как вторичное явление. И откуда взято, на чем основано мнение о «распаде» первобытного стада, когда действительные факты говорят, как раз наоборот, о сплочении первобытных коллективов в эпоху среднего палеолита? Здесь та же голая фантазия, как и в печальном эпизоде с отжимными орудиями. Но вреда здесь еще больше, так как такого рода взгляды прямо бьют по теории Энгельса, полагавшего, что и первобытное стадо людей было первобытно-коммунистическим. «Где существует общность, — писал Энгельс Каутскому, — будь то общность земли, или жен, или чего бы то ни было, там она непременно является первобытной, перенесенной из животного мира. Все дальнейшее развитие заключается в постепенном отмирании этой первобытной общности... Это положение я считаю настолько неопровержимым и общезначимым, что если бы вы даже указали мне на исключения, то как бы они на первый взгляд ни были разительны, я бы видел в них не аргумент против этого положения, а лишь еще один требующий разрешения вопрос».[5] В том же письме к Каутскому Энгельс резко подчеркивал: «Я считаю абсолютно недопустимым, что вы, оспаривая общность жен как первобытное явление, хотите ее снова внести как явление вторичное». Рассуждения проф. В. К. Никольского о распаде первобытного стада в эпоху мустье и о возникновении первобытной коммуны только в верхнем палеолите, да еще и плакатно оформленные, сильно сманивают на антимарксистскую, заклейменную Энгельсом теорию первобытного коммунизма как вторичного явления, весьма распространенную и сейчас в социал-фашистских кругах.
        Заканчивается объяснительный текст проф. В. К. Никольского следующей сентенцией: «Общественный человек многие сотни тысяч лет был вовсе безрелигиозным, а затем много раз менял своих богов, забрасывая прежних и выдумывая новых». Вот вам стиль популяризации В. К. Никольского! Замечательно просто и легко: прежние боги забрасываются, новые выдумываются и так «много раз»: это еще проще знаменитого утверждения о том, что библию выдумали попы, против которого так протестовал Н. Я. Марр.
[ 79]              
        Обращает на себя внимание и список рекомендованной литературы. В нем в рубрике основной литературы на первом месте после Энгельса стоят две статьи самого проф. В. К. Никольского. Мы понимаем авторское самолюбие, но зачем же рекомендовать начинающему читателю в первую очередь статьи полемические, рассчитанные на специалистов, как например статья проф. В. К. Никольского, напечатанная в журнале «Воинствующий атеист» № 1 за 1931 г.) На первом месте в рубрике дополнительной литературы стоит статья Матвеева «За марксистско-ленинскую науку о человеке», представляющая обзор выступлений по докладам того же В. К. Никольского о происхождении человека. И любопытно, что ни в основной, ни в дополнительной литературе не указан выпущенный Обществом историков-марксистов в серии «Всемирная история» сборник «Первобытное общество», содержащий статьи о происхождении человека и о становлении общества и представляющий по сравнительной оценке для данного момента идеологически наиболее выдержанное (хотя и с ошибками) пособие среди других аналогичных книг. Уже лучше было бы указать на этот сборник вместо рекомендации таких фигурирующих в списке В. К. Никольского хотя бы и с оговорками книг, как идеологически враждебная нам работа Б. С. Жукова «Происхождение человека».
        Пора Центральному совету Союза воинствующих безбожников серьезнее отнестись к издательской работе по популяризации антирелигиозных знаний. Борьба за качество — один из главных лозунгов в настоящий момент. Плакатная пропаганда требует особой четкости, не допускает никаких ошибок, ибо каждая ошибка здесь может оказаться острым оружием в руках классового врага.


[1] Н. Я. Марр. Язык и современность. «Извести» ГАИМК», вып. 60, стр. 21.

[2] Что дает яфетическая теория истории материальной культуры. «Сообщения ГАИМК», 1931, № 11—12.

[3] Уже когда настоящая заметка была сдана в печать, нам пришлось из личных объяснений профессора В. К. Никольского выяснить, что па плакате рядом с черепной крышкой синантропа справа им помещены изображения двух орудий труда. Однако, сколько ни усматриваться в эти изображения — признать их за орудия труда невозможно. По размерам они больше находящейся рядом черепной крышки питекантропа, по форме, расположению и оформлению скорее напоминают другую черепную крышку, но расколотую пополам. Никаких подписей под ними нет, в полную противоположность изображенным на том же плакате орудиям труда неандертальца и кроманьонца, снабженным крупными подписями. Нет ссылок на рисунки орудий труда синантропа и в тексте к плакату. Нет ни одного рисунка дошелльских, шелльских и ашелльских орудий. Все это дает нам право оставить без изменений текст настоящей заметки в этом пункте и после объяснений профессора В. К. Никольского, ибо суть дела не в намерениях и помыслах автора плаката, а в том, что плакат говорит сам по себе тем, кто на него смотрит, — суть дела во впечатлениях зрителя.

[4] В. К. Никольский, Очерк первобытной культуры, 1928, стр. 128.

[5] «Архив К. Маркса и Ф. Энгельса), т. I. (VI), стр. 218.